Хайди

За ужином в этот день фройляйн Роттенмайер ничего не говорила, но то и дело бросала в сторону Хайди насторожённые взгляды, как будто ожидая, что та в любой момент устроит что-нибудь неслыханное. Но Хайди сидела тихо, как мышка, и не шевелилась. Она не ела и не пила, только булочку припрятала в карман.

На следующее утро, когда господин Кандидат поднимался по лестнице, фройляйн Роттенмайер тайком отозвала его в столовую и там в тревоге поделилась с ним своими опасениями, что смена воздуха, новый образ жизни и непривычные впечатления свели ребёнка с ума. Она рассказала ему о попытке Хайди к бегству и повторила ему странные речи ребёнка – так, как она их запомнила. Но господин Кандидат успокоил фройляйн Роттенмайер, заверив её, что он и сам заметил, что хотя Адельхайд, с одной стороны, и весьма эксцентричная, но, с другой стороны, вполне в своём уме, так что у неё – при правильном обращении – постепенно может установиться необходимое равновесие, и он за этим присматривает; он полагает, что важнее всего обстановка и что он с нею не выходит за рамки обучения грамоте, коль уж она не в состоянии выучить буквы.

Фройляйн Роттенмайер немного успокоилась и отпустила господина Кандидата на занятия. Ближе к вечеру она припомнила, в каком виде застала Хайди в дверях, и решила, что надо бы привести одежду ребёнка в должный вид за счёт каких-то вещей Клары, пока не приехал господин Сеземан. Она поделилась своими соображениями с Кларой, и, поскольку та была согласна подарить Хайди часть своих платьев, платков и шляпок, дама отправилась в комнату Хайди, чтобы осмотреть её гардероб и выяснить, что из одежды можно оставить, а что выбросить. Но несколько минут спустя она вернулась, в ужасе заламывая руки.

– Что я вижу, Адельхайд! – воскликнула она. – Только этого ещё не хватало! В твоём платяном шкафу, в шкафу для одежды, Адельхайд, на дне этого шкафа что я нахожу? Гору булочек! Хлеб, говорю, Клара, хлеб в платяном шкафу! И такая вот куча накоплена! Тинетта! – крикнула она в сторону столовой. – Принесите сюда из шкафа Адельхайд старый хлеб и её измятую соломенную шляпу!

– Нет-нет! – закричала Хайди. – Шляпа мне нужна, а булочки – это для бабушки. – И Хайди бросилась вдогонку Тинетте, но фройляйн Роттенмайер изловила её.

– Ты останешься здесь, а этот хлам отправится туда, куда ему положено, – со всей определённостью сказала она, удерживая ребёнка.

Но тут Хайди бросилась к креслу Клары, упала перед ним на колени и в отчаянии разрыдалась, плача всё громче и горше, всхлипывая и жалуясь сквозь рыдания:

– Теперь у бабушки не будет булочек. Они были для бабушки, а теперь их выбросят, и бабушка не получит ничего! – Хайди рыдала так, как будто у неё разрывалось сердце.

Фройляйн Роттенмайер выбежала за дверь. Кларе стало страшно от рыданий Хайди.

– Хайди, Хайди, не плачь так, – взмолилась она, – перестань! Не рыдай так, смотри, я обещаю тебе, что дам тебе столько же булочек для бабушки и даже больше, когда ты поедешь домой, и тогда они будут свежие и мягкие, а твои ведь зачерствели совсем. Не плачь же, Хайди!

Но Хайди ещё долго не могла сдержать рыданий, однако утешение Клары она поняла и ухватилась за него, иначе бы не смогла успокоиться. Она ещё несколько раз удостоверялась и пытала Клару сквозь слёзы:

– Ты дашь мне столько булочек для бабушки, сколько у меня было, да?

И Клара заверяла её снова и снова:

– Конечно, конечно, даже больше, только не горюй!

К ужину Хайди вышла с покрасневшими, заплаканными глазами и, увидев свою булочку, опять не смогла сдержаться и всхлипнула. Но подавила слёзы, понимая, что за столом должна вести себя прилично. Себастиан же, подходя к Хайди, всякий раз делал примечательные жесты: он указывал то на свою, то на её голову, потом кивал и зажмуривался, как будто хотел сказать: «Не беспокойся! Я всё заметил и всё сделал как надо».

Когда позднее Хайди вернулась в свою комнату и хотела лечь в постель, она увидела спрятанную под одеялом свою измятую соломенную шляпку. С восторгом схватила её, стиснула, от радости измяв ещё больше, и потом спрятала в самый дальний угол шкафа, завернув в носовой платок. Шляпку спас для неё Себастиан: он был в столовой с Тинеттой в тот момент, когда ту позвали, и слышал жалобные стенания Хайди. Потом отправился за Тинеттой, и, когда та вышла из комнаты Хайди с ворохом булочек и шляпой поверх них, он быстро схватил шляпу со словами:

– Я сам выброшу!

И спас её на радость Хайди, на что и пытался намекнуть ей за ужином.

Хозяин выслушивает в собственном доме такое, чего ещё не слышал

Спустя несколько дней после этих событий в доме Сеземанов царило большое оживление с неистовой беготнёй вверх и вниз по лестнице, ведь только что вернулся из своей поездки хозяин дома, и Себастиан и Тинетта носили из его нагруженного экипажа наверх одну ношу за другой, поскольку господин Сеземан всегда привозил из других стран много вещей.