Да наградит Господь вас за работу.
Не буду я вас больше гнать до поту».
«Ну что, — промолвил бес, — иль я не прав?
Нет, милый друг, оставь его в покое,
Кричит одно он — думает другое.
И лучше нам с тобою удалиться,
Уверен я, здесь нечем поживиться».
Негодование мешая с желчью,
Но вот опять он бесу зашептал:
«Мой милый брат, недавно я узнал:
Здесь проживает некая старуха.
Последнего, чем пенни из богатства
Отдаст. И покажу пример я братства.
Прокорм нам будет нелегко добыть
У здешнего народа. Так и быть.
Старуха будет, знаю, упираться,
И знаю, что за нею нет греха.
Но как бы ни была она глуха,
А вызов в суд она небось расслышит,
Двенадцать пенсов я с нее сдеру.
Я лишнего с клиентов не беру».
И пристав постучался к ней в ворота:
«Эй, вылезай из своего болота.
Лежишь с каким-нибудь попом иль братом?»
«Благословенье Божие на вас,
Сейчас я отомкну вам дверь, сейчас, —
На стук его откликнулась вдова. —
Произнесли вы, сэр, и что хотите?»
«Сударыня, напрасно вы юлите.
Ты знаешь ли, презренная карга,
Благословляла ты сейчас врага
Тебя, негодница, поволокут.
А там и не за то еще ответишь».
«Честной отец, мне кажется, ты бредишь.
Спаси меня Пречистой Девы имя!
Грехами стала душу осквернять.
Больна я, отче, надо мне лежать.
Едва хожу я, верь ты мне, не верь ты.
Но ехать в суд? Мне это горше смерти.
Так запиши в бумажке, милый брат,
А я уж попрошу пойти юриста.
Мне-то зачем, мое ведь дело чисто».
«Ну, черт с тобой. Но много ты потратишь
Двенадцать пенсов. Я ж приказ порву.
Плати скорей, — я, видит Бог, не вру:
Мне пенс перепадет из этих денег.
Викарий наш корыстлив и скупенек».
Да где ж их взять? Честная пелена
Христова гроба! Ни полушки нету,
Последнее внесла я по обету.
Кору с деревьев ем я и траву.
«Эк невидаль, старухина хвороба.
Пусть черт возьмет тебя. Хотя из гроба —
Но деньги мне должна ты заплатить».
«Но, видит Бог, мне негде их добыть».
Что взять. Давай вон ту сковороду.
Ты мне должна еще с тех пор, как мужа
Ты оброгатила и я, дурак, был нужен,
Чтоб грех покрыть и от суда спасти».
Тебя в глаза я в жизни не видала
Да и в судах ни разу не бывала.
Была чиста я перед мужем телом,
Не согрешила помыслом иль делом,
Пусть сатана подавится тобой».
За ним старуха, плача, поползла
И, как умела, вора прокляла.
А бес спросил: «Так, значит, в самом деле
Вас, матушка, быть может, я не понял?»
И пристав так старушку эту пронял,
Что крикнула: «Пусть черт его возьмет,
Коль сковороду мне он не вернет».
То уж мое. Зови, чтоб черт помог те,
А я уж кстати платье прихвачу».
«Постой-ка, друг, сказать тебе хочу,
Придется это или нет по нраву,
Теперь владею я, — так бес сказал, —
Хочу, чтоб в ад скорее ты попал,
Узнаешь там, верь дьяволову слову,
Такое, что не снилось богослову».
И в ад его с собою уволок,
Где мытарям местечко всем готово,
Как то свидетельствует Божье слово.
Будь этот пристав более пристоен
Я по Писанию б вам рассказал,
В какие он мучения попал,
Тогда бы сердце ваше содрогнулось.
Но даже если б сотня лет минулась,
Молитесь, чтоб Господня благодать
Вас защитила от таких мучений,
От козней дьявола и искушений.
Лев, рыкающий в логове, не дремлет.477
Добычей зверя может вскоре пасть.
Но не бескрайна адских козней власть,
Коль не нарушите Господня слова,
Вас оградит любовь и кровь Христова.
Страдающих у дьявола в когтях.
ПРОЛОГ ПРИСТАВА ЦЕРКОВНОГО СУДА
Церковный пристав, выслушав рассказ,
В седле привстал; на брата разъярясь,
Он, как листок осины, задрожал.
«Молю вас слезно, господа! — вскричал. —
Которые наплел здесь этот брат,
Позвольте мне поведать кой о чем.
Хвалился он, что ад ему знаком:
Коль братья с бесами одной породы,
Ведь, черт возьми, слыхали мы стократ,
Как брат один попал однажды в ад.
В виденье ангел с братом вознеслись,
И ангел вверх водил его и вниз,
Но тот нигде монахов не сыскал, —
Одни миряне наполняли ад.
И ангела так вопрошает брат:
«О сударь! Неужель мы столь блаженны,