Кастро Алвес

созданных в Бразилии в наши дни. Она озаглавлена «Час эпопей», и в ней говорится:

День настанет долгожданный, Час великих эпопей. Кастро Алвес спит в могиле, Но

проснется в этот день.

Тирадентес с бледным ликом, Так похожий на Христа, Не страшись орудий пыток,

Призывай народ к борьбе!

135

Не страшись жестокой казни, На Марию1 ты восстань! На безумную в короне Ты

бразильцев поднимай!

Смертным саваном одетый, Увенчанный блеском звезд, Тирадентес с бледным

ликом, Призывай к борьбе народ!

Вот идет Фелипе Сантос — Призывать народ к борьбе. Не его ли привязали К

лошадиному хвосту?

135

Не его ль разбил о камни Дикий конь, пустившись вскачь? Далеко за Вилу Рику

Уходил кровавый след...

Жить свобода будет вечно — Этот свет неугасим. Тирании ночь глухую Как звезда

осветит он.

«Жить свобода будет вечно — Этот свет неугасим», — Под Баии вольным небом

Кастро Алвес так сказал.

Вот идет Фелипе Сантос — За свободу смерть принять. Не страшись, Фелипе,

смерти. На Марию ты восстань!..

Стр. 136.— Из стихотворений Кастро Алвеса, датированных 1866 годом, я нашел

следующие, причем почти все они посвящены Эужении Камаре (я не включаю в этот

перечень импровизации и стихи, написанные в Баие для трех сестер): «Фатальность»,

«Три любви», «Полет гения», «Актрисе», «Эужении Квмаре», «Мечта богемы», «Часы

страдания», «Любовь», «Тройная диадема», и только Шавиер Маркес говорит, что

Кастро Алвес начал в этом году «Водопад Пауло-Афонсо». Я не нахожу документа,

который бы подтвердил точку зрения Шавиера.

Стр. 139. — Муниз Баррето, чистый импровизатор, сочинил такой сонет:

К законам никакого уваженья,

И добродетель втоптана здесь в грязь;

136

Зато надменно, кары не боясь, В павлиньих перьях ходит преступленье. Суду

благоприятное решенье Подскажут взятка, кумовство и связь. Преуспевает всяческая

мразь, На человека честного — гоненье. Мошенник тут живет в родной стихии И на

успех всегда имеет шанс. Плохая проза и стихи плохие — Таков журналов и газет

баланс. Вот панорама города Баии, Французский где танцуют контраданс.

Видимо, это была попытка нарисовать портрет Баии по образцу написанного за

несколько веков до того стихотворения Грегорио де Матоса у которого, кстати, Муниз

Баррето заимствовал последний стих. Остается заметить, что там, где в этом сонете

Муниз касается поэзии, он довольно самокритичен.

Стр. 145.—Сам Кастро Алвес рассказывает об этом триумфе в письме Аугусто

Алваресу Гимараэнсу: «Как тебе известно, моя драма поставлена на сцене. Я очень

счастлив. В день 7 сентября был успех, какого, говорят, еще никто не имел в Баие. В

общем победа, какую только можно себе представить...»

Стр. 149.— Афранио Пейшото рассказал мне, что много лет спустя, когда он писал

свою книгу о Кастро Алвесе, он беседовал со вдовой Жозе де Аленкар, и та

взволнованно рассказывала ему о поэте. Она вспоминала о его посещении, как будто

это было вчера. И припомнила мельчайшие детали — сказанные им слова, его манеру

говорить. И добавила, что посещение поэта оставило у нее большое впечатление. Она

сразу поняла, что перед ней могучий талант. И была счастлива, когда увидела, что и у

Аленкара создалось такое же впечатление. Эта столь известная чета открыла молодому

поэту свой дом, как отчий.

Отрывок из письма Аленкара: «После чтения своей драмы г-н Кастро Алвес

прочитал мне несколько своих стихотворений. «Водопад Пауло-Афонсо», «Острова» и

«Видение мертвых» не уступают лучшим произведениям такого рода на португальском

языке. Послушайте их вы, знаток секрета этого естественного размера, этой мягкой и

богатой рифмы». Другая выдержка из письма: «Не удивляйтесь тому, что я ставлю знак

равенства между поэтом и гражданином, двумя понятиями, которые в сознании многих

существуют совершенно раздельно. Гражданин — это поэт права и справедливости;

поэт — это гражданин красоты и искусства».

В том же письме Аленкар говорит: «Один поэт уже при

1 Грегорио де Матос Герра — бразильский поэт (1623—1692). (Прим. перев.)

136

137

ветствовал его в печати; однако приветствия недостаточно; нужно открыть для него

театр, журналистику, общество, чтобы этот цветущий, полный жизненных сил талант

приобрел известность».

Стр. 150.— Вот отрывок из письма Машадо де Ассис: «Впечатление — как нельзя

лучшее. Я нашел у него литературное призвание, полное жизни и силы, позволяющее в

великолепии настоящего видеть надежды на будущее. Считаю его оригинальным

поэтом. Беда наших современных поэтов в том, что они копируют других в языке,

идеях и образах. Копировать других — значит аннулировать себя. Муза г-на Кастро

Алвеса имеет собственное лицо». И далее: «Г-н Кастро Алвес воспевает одновременно

то, что велико, и то, что мало, причем с одинаковым вдохновением и с помощью тех же

художественных средств: высокого стиля, звучного слова, тщательно отработанной

формы, причем за всем этим чувствуются вдохновение, непосредственность, порыв».

Силвио Ромеро говорит, что все поэты в Рио-де-Жанейро и в провинциях юга

слагали в то время стихи, подражая манере Кастро Алвеса.

Стр. 153.— Замечательную панораму Сан-Пауло периода, предшествовавшего