КАРЬЕРА

— Потому что мы вряд ли предложили бы тебе торговать

незаконным товаром. Напротив, любой на Уолл-стрит

подтвердит, что речь идет о весьма популярной штуке...

— Извини, — перебиваю приятеля, — кажется, я не

улавливаю...

Шуберт отрывает взгляд от выпивки и сардонически

ухмыляется:

— Ты еще не понял?

— Не совсем...

— Ну хорошо, перейдем ближе к делу. Тебе нужна работа?

Глава восьмая Джерри Шуберт оказался мастером нагнетать

напряжение. Взорвав небольшую информационную бомбу с

предложением по работе, тут же заявил, что вести деловые

переговоры прежде, чем подадут десерт, — не в его

правилах. Жесткий, но тонкий ход: Джерри выигрывает, независимо от того, стану ли я в отчаянии блефовать

показным равнодушием или же немедленно ухвачусь за

пряник, которым меня поманили.

Конечно же, я находился в полном отчаянии. Хотя и

понимал: меня проверяют. Проведя значительную часть

прошедшего дня за изучением вдохновляющих скрижалей

Баллентайна, вспомнил несколько абзацев из «Зоны

успеха», в которой Великий Вдохновитель сообщал:

отчаяние — слабость, смертный грех для бизнеса. Вот так

он об этом писал:

«Никогда не давайте противнику понять, что думаете, будто

сражаетесь, пребывая в безвыходном положении.

Представьте такую безнадежную ситуацию: до конца

последнего тайма остается всего лишь полминуты, третья

подача, на своей тридцатиярдовой вы за отметкой 14-10.

Станете паниковать, поддадитесь страху? Только если

желаете проиграть. Настоящий победитель смотрит страху в

глаза, не мигая. Вместо того, чтобы трусить, —

выпутывается из сложного положения, пребывая в полной

уверенности: сейчас он проведет подачу и заработает

тачдаун».

Разумеется, Джерри подобное мировоззрение разделял. А

потому я не допустил ошибки и не стал проявлять лишнего

беспокойства. Вместо этого позволил Шуберту выбрать

тему беседы и непринужденно кивнул, соглашаясь перейти

к делу только после того, как подадут кофе.

И вот, после трех блюд и бутылки шардоне «Клау-ди Бей«, мы целый час проговорили о случившемся в нашей жизни

за прошедшие годы. После того, как я вкратце изложил

события последних пятнадцати лет, Джерри посвятил меня

в подробности собственной жизни, начавшейся за воротами

Брунсуикского университета (хотя так и не упомянул о

скандале с «подставной игрой», из которого в конце концов

выпутался). Закончив колледж, Шуберт получил как

хоккеист полную стипендию в университете Сен-Лоуренса, но гранит науки никак не поддавался, а потому приятель

воспользовался представившимся шансом перебраться в

канадскую команду низшей лиги из Альберты.

— Тогда мне было всего лишь двадцать, и казалось, держу

весь мир за яйца, ведь я — такой крутой профессионал в

хоккее...

И хотя в неделю зарабатывал только триста пятьдесят, чувствовал себя, будто Уейн Гретцки. Следующая фаза —

контракт с НХЛ на миллион долларов...

Разумеется, час миллионного контракта (и перехода в мир

высшей лиги) так и не пробил. Вместо этого Джерри прирос

к неизвестной заштатной команде из Альберты, играя

против деревенщины на провинциальных стадионах

поселений с названиями вроде Солт-Сейн-Мэри,

Йеллоунайф или Медисин-Хэт.

Шесть лет пролетели, как дым. Закончился и брак с

журналисткой из Альберты, продлившийся, по словам

Джерри, не дольше пяти минут.

Внезапно стукнуло двадцать шесть. Теперь ему

выплачивали целых шестьсот долларов в неделю за то, чтобы его таранили головой отморозки на коньках. Колени

тряслись, врач команды предвещал серьезные

ортопедические проблемы, если только Джерри не уйдет на

покой. И поскорее.

А потому приятель вернулся на нашу сторону американской

границы и устроился в Детройте, где знакомый по низшей

канадской лиге, тоже бывший спортсмен, основал

небольшое охранное агентство.

— Я попал в серьезный переплет, колледж не закончен, перспектив — ноль. Работа внештатным охранником-

костоломом не очень привлекала, но деньги пригодились

бы. К тому же я находился в полном отчаянии.

Примерно год Джерри подрабатывал телохранителем

всевозможных руководителей автомобильного бизнеса

среднего верхнего уровня — работая на людей,

опасавшихся, что их завалит какой-нибудь профсоюзный

босс с сомнительной репутацией, или одержимых

стандартной паранойей насчет киднэппинга. Время от

времени его нанимали для охраны заезжих крутых, вроде

Джека Баллен-тайна, в девяностом году остановившемся в

Детройте на десять дней.

Баллентайн исследовал возможности для проекта по

строительству торгового центра возле Гросс-Пойнта и

попросил охранника, который оказался из местных,

порекомендовать ему кого-нибудь, кто знает город.

Джерри понравился Великому Полузащитнику Капитализма

(кажется, на Баллентайна произвело впечатление хоккейное

прошлое приятеля), и примерно через неделю, когда мистер

Высокий Полет вернулся в Нью-Йорк, Шуберту позвонили

из фирмы Баллентайна, сообщив, что мистеру Би требуется

новый телохранитель. Не интересует ли вакансия Джерри?

— Через секунду после того, как положил трубку я уже

летел в самолете в Нью-Йорк. Прошло семь лет, а я до сих

пор ни разу не пожалел о выборе. Потому что мистер Би

ведет дела по простым правилам: ты заботишься о нем —