Кара

— Простите, меня, Рустем Эдуардович, но я не позволю Абрамову оскорблять меня в вашем присутствии. Во-вторых, насколько я знаю, Абрамов, занимается этим делом по указанию руководства министерства. Если, бы тогда, мне поручили это дело, то я бы, также бы занимался этим делом. Сейчас, когда дело почти завалено Абрамовым, онхочет перекинуть его мне. Я считаю, что это, не справедливо. Значит, если бы он раскрыл это преступление, все почести достались бы ему, а теперь, за неудачу должен отчитываться я?

— А, что вы, так напугались Ильдар, словно это решение уже принято — произнес я. — Я, как занимался этим делом, так и буду заниматься им, до конца. Не бойтесь, я глухаря вам, не оставлю.

Взглянув, на Хафизова, я продолжил:

— Просто, смотрю я на вас Ильдар, и никак не пойму, кто вас протолкнул на эту должность. Неужели, вам самому не стыдно получать деньги за работу, которую вы не выполняете. Переложили все дела на Балаганина и Мезина, а сами купаетесь в бассейне, в то время, когда эти люди делают за вас вашу работу. У нас, даже бывший заместитель начальника управления Носов, не позволял подобное в рабочее время.

Усманов, вновь посмотрел на Хафизова, умоляя того взглядом, помочь ему в этой дискуссии со мной.

— Вот, что, Абрамов — произнес Хафизов. — Здесь, пока я начальник и только я могу оценивать работу своих заместителей, вы поняли меня или нет? Вам, не кажется, что вы заболели звездной болезнью и считаете себя большим профессионалом? Если бы, вы, были таковым, то давно бы раскрыли это преступление, а не топтались бы на месте, уже который день?

Теперь уже я, взглянул на Хафизова, давая понять ему, что я категорически не согласен с его оценкой моих действий.

— Да, я этого не скрываю, у Усманова, есть недостатки и я о них, всегда говорил, и буду говорить ему об этом. Да, у него не хватает опыта, но это не дает вам права, обсуждать его назначение на эту должность. Вы забыли, как вы начинали свою работу в управлении. Вы, тогда, тоже многого не знали, однако научились. Так и он, научится работать.

— Безусловно, Хафизов был в чем-то прав. Я действительно, когда пришел в управление, многого не знал, однако, в отличие от Усманова, я пришел на рядовую должность, а не на должность руководителя. Я не стеснялся своего не знания, я хотел познать искусство сыска, а здесь, все происходит наоборот. Усманов, словно огня боится документов, боится принять решение, боится всего, что каким-то образом может сказаться на его имидже — думал я про себя, наблюдая за жестикуляцией Хафизова.

— Вы, что, Абрамов, не слышите меня? — обратился он ко мне. — Кому, я все это говорю, вам или стене?

— Разрешите, мне идти? — обратился я Хафизову. — У меня, вы знаете, очень много работы.

— А, вы, Абрамов, спросили меня, есть ли у меня работа или нет? Почему, я должен вам здесь, все это высказывать? Вы знаете, Абрамов, мне с вами, очень тяжело работать. Если, вы, не поменяете своего отношение к своим товарищам по цеху, то я, наверное, буду вынужден обратиться к руководству министерства в отношении дальнейшего вашего пребывания в этой должности в нашем управлении.

Я, молча, встал из-за стола, и вышел из кабинета. Я заметил, довольную улыбку на губах сидевшего у дверей Усманова. Он явно чувствовал себя победителем в этой небольшой словесной дуэли между нами.

*****

Якимов, сидел напротив меня и щурился от солнечного света, который бил в стекла моего окна. На улице стояла настоящая весенняя погода, и на душе было радостно от преддверия большого тепла. Рожденный осенью, я почему-то всегда радовался весне, ее теплу и молодой зелени. В этот период времени, даже окружающий меня воздух, почему-то становился совершенно другим, легким и приятным.

— Ну, что, Якимов — произнес, устало я, — так и будем сидеть и молчать? Вот, прочитайте, пожалуйста, заключение экспертизы. Наука говорит, что на обнаруженной в вашей машине перчатке, следы крови первой группы. У потерпевшего охранника Собора, такая же группа крови. Что, вы, об этом скажите?

Якимов взял бланк экспертизы и стал внимательно его изучать. Закончив читать, он положил его на мой стол и произнес:

— Ты, что начальник, мне еще разбой шьешь? Я же был на работе, у меня сто процентное алиби на эту ночь. Ты, что творишь начальник?

— Дело твое, Якимов. Пока, ты у нас единственное лицо, связанное с этим разбоем. Кто-то же должен, за это отвечать, как ты думаешь? Свидетелем, ты быть не хочешь, пособником тоже, вот и покатишь по этому делу, паровозом.

Вот, тебе Якимов, и второе заключение экспертизы. На внутренней стороне перчатки, потожировые следы, твоих рук. Так, что ты приехал Якимов. Следующая станция, следственный изолятор!

Якимов, осторожно взял со стола, заключение экспертизы и несколько раз, перечитал его про себя.

Лицо его, медленно побелело и вскоре превратилось в меловую маску.

— Да, это же моя перчатка, и кровь на ней моя. У меня тоже первая группа крови и я поранил, как-то руку, ремонтируя свою автомашину.