Калимба. Запертые. Эксперимент вышел из-под контроля

– Пока непонятно. С вами в целом ясно, – обратился он к Сергею Аркадьевичу, – вы его приговорили.

– И что? Он получил по заслугам, – Сергей Аркадьевич насупился и переехал в угол. – Я просто делал свою работу.

– Вот именно! – добавила Татьяна.

Андрей подошел к Роме. Того раздражало это собрание, которое он считал пустой тратой времени.

– Рома, ты сказал, что был свидетелем по делу. Ты письменные показания давал?

Рома вскочил:

– Да срал я на этого Кирсанова с водокачки, понял? Шерлок, блядь! Стоит тут, связи ищет! На хрена?! Нам выбираться надо! Или ты не можешь с места сдвинуться, пока не поймешь, почему тебя тут закрыли, блядь?! А не похуй?! – он злился на всех. – А про Наташку уже и забыли все, да? Ежу понятно, что это Катя ее траванула! Знатно овцой прикидывалась, пока за батю мстила!

– Не за что мстить! Бред какой-то, – вклинилась Татьяна.

Рома посмотрел на Андрея:

– Катю закрыли, камеры расхерачили. Надо выход искать, а не загадки разгадывать. Остались еще вопросы?

Андрей спокойно выдержал нападки брата. Он знал, что Рома быстро зажигается и быстро гаснет.

– Вопросов нет, вывод есть. Озвучу? Кто-то из вас не договаривает. Я надеюсь, Ром, что прав ты, а не я, и причина, почему мы тут оказались, не важна. Но мы не знаем, кто тут свой, а кто чужой. Всем нужно быть начеку.

Участники переглянулись.

– Давайте стену ломать, – прозвучал низкий голос Нурлана.

– Допрос окончен, – подытожил Рома. – Курим, пляшем и ебашим.

Он раздал мужчинам инструменты и панибратски хлопнул старика по плечу:

– Не грусти, дед! Без тебя не убежим.

Татьяна со стариком остались в гостиной. Настроения разговаривать не было.

– Пойду прилягу, – устало сказала Татьяна. – И ты поспи.

Татьяна пришла в спальню Преступников, вытянула из-под груды одеял матрас и прилегла. Всяко лучше, чем спать в своей комнате по соседству с трупом.

Сергей Аркадьевич остался в гостиной совсем один, слушая тишину. Кажется, впервые с момента убийства здесь было тихо. Старик осмотрелся, достал из потайного кармана под сиденьем инвалидного кресла пузырек с красноватой жидкостью. Возможно, другого шанса уже не будет.

Сергей Аркадьевич приехал в пустую спальню Жертв и осторожно открыл дверь в ванную. Из-под пледа виднелось голое бедро девушки. К горлу подступила тошнота. Сергей Аркадьевич достал из тайника под сиденьем еще несколько пузырьков с красной жидкостью. Трясущимися руками он откупорил крышки и вылил содержимое в раковину. От жидкости исходил неприятный химический запах, и старик поморщился. Смыл красную жидкость водой, пустые стекляшки убрал в тайник под сиденьем.

В руках Сергея Аркадьевича остался последний полный пузырек.

III

4 года и 3 месяца до начала эксперимента

С аварии прошло девять месяцев. С тех пор в жизни успешного судьи многое изменилось. Если бы это случилось хотя бы на пару лет пораньше, положение его никак бы не пострадало. Но сейчас…

Сергея Аркадьевича с юности сопровождал на карьерном пути ментор, влиятельный и авторитетный человек, который был рядом без малого тридцать лет. Когда он умер, Сергей Аркадьевич потерял протекцию, поддержку и самого близкого человека в жизни.

Пока наставник был жив, Сергей Аркадьевич был уверен в своем положении и слишком многое себе позволял. Он раздражал партнеров и оппонентов своим самодурством и непредсказуемостью, но все были вынуждены молчать и терпеть его выходки. Когда наставника не стало, Сергей Аркадьевич с ужасом осознал, что всеобщее уважение и почет – не более чем иллюзия. А после аварии окончательно убедился, что все хотят только одного: поскорее от него избавиться.

Старик проходил реабилитацию и хотел вернуться на службу как можно скорее, но случайно узнал, что его списали, как просроченный товар, отправив на пенсию.

Конечно, его заверили, что он получит другое, более спокойное место. Но чем дольше он ждал, тем очевиднее становилось, что никакой должности ему не светит. Одно лишь забвение.

Сбережения старика таяли: работы не было, партнеры отвернулись, а затраты на лечение были колоссальными. В семье начались проблемы.

С Машей, его второй женой, тридцатисемилетней стройной брюнеткой с точеными скулами и подкаченными губами, они были вместе около десяти лет. Детей у них не было. Этот брак был договорным, и обе стороны это полностью устраивало.

Сергею Аркадьевичу по статусу нужна была трофейная жена, а ей – обеспеченный муж и полная свобода. Они уважали друг друга и отлично играли свои роли, и в каком-то смысле этот брак был счастливым. Но ровно до тех пор, пока старик мог соблюдать свою часть договора.

Маша не была готова к лишениям. Поначалу она еще верила, что ситуация поправима. Но, когда им пришлось продать машину и ее часы, чтобы расплатиться за лечение, ей стало страшно.

Сергей Аркадьевич чувствовал, как растет Машино раздражение. Но он терпел.

В тот день Маша поняла, что так дальше продолжаться не может. Она обратилась за помощью к старым друзьям мужа. Нужно попытаться вернуть старые долги, выпросить привилегии, всё что угодно. Это было унизительно, но выбора не было.