Калимба. Запертые. Эксперимент вышел из-под контроля

Стоял прохладный и солнечный день, море просматривалось до горизонта. Катя сидела под пледом в кресле из ротанга и наблюдала за чайками. Она протянула руку к столику, сервированному на двоих, выбрала из вазы с фруктами крупный апельсин.

Профессор сидел напротив. Во взгляде Кати не было привычной кротости. Напротив, она смотрела на Мещерского с вызовом.

Катя съела дольку апельсина. Мещерский вздохнул:

– Ты должна это сделать.

– Какой ты душный. Сказала, не хочу.

Она отправила в рот еще одну дольку и прищурилась от удовольствия.

– Мы это обсуждали, – настаивал Мещерский. Терпение было на исходе, но он умел добиваться своего.

– Нет.

– Я могу тебя заставить, но я хочу, чтобы ты отправилась туда добровольно.

Катя понимала, что Мещерский хитрит, но не могла понять, где кроется подвох. Она вытерла о плед липкие пальцы и спросила:

– На сколько?

– На две недели.

– Долго.

– Так нужно.

Катя задумалась. Это было рискованно, но кто не рискует…

– Мы будем одни?

– Нет. Но мне нужно, чтобы ты никого не трогала. Особенно ее. Иначе наш договор отменяется.

Катя скривила рот. Выбросила на газон остатки апельсина и принялась за зефир. Мещерский терпеливо ждал.

– Если я соглашусь? – наконец спросила Катя.

– Я больше не буду вмешиваться в твои дела. Ты будешь свободна и сможешь делать всё что захочешь.

– Все-все?

– Все, – твердо произнес Мещерский.

Катя закинула руки за голову и откинулась в кресле.

– Мы договорились?

Катя ненавидела этого человека, но предложение было слишком красивым, чтобы отмахнуться. Они пожали руки.

XI

34 часа 20 минут с начала эксперимента

Нурлан мерил шагами спальню Преступников. Что бы он ни делал, как бы ни старался, он навсегда останется в глазах Татьяны педофилом и извращенцем.

Нурлан осознал, что пытается порвать свой браслет. Остановился, выдохнул, вдохнул, сел на кровать. Потом встал, опустился на колени, пошарил рукой под кроватью, нащупал ключик для сборки мебели.

Браслет светился тусклым красным огоньком. Нурлан с силой надавил ключом на стеклянную защиту, стекло треснуло. Аккуратно вытянул проводки, потянул на себя. Внутри щелкнуло, огонек погас.

Нурлан спрятал проводки под матрасом, а ключик убрал в карман.

Рома и Татьяна уложили труп в ванной и накрыли пледом. Хорошо бы обложить тело льдом для напитков. Рука Наташи выскользнула из-под пледа. Рома аккуратно вернул руку на место и отвел взгляд. Видеть ее такой было невыносимо.

Платон наблюдал за Катей. Это был единственный шанс отсюда выбраться.

– Нужно заставить их открыть дверь. И ты, тварь, мне в этом поможешь! – процедил он сквозь зубы.

Катя не успела ничего понять, как Платон схватил ее за горло, прижал к стене и начал душить:

– Профессор, открывай! Если не откроешь, я ее убью!

Сергей Аркадьевич отреагировал быстро, подкатился к Платону сзади, схватил его за рубашку и резко потянул на себя. Платон упал, и Кате удалось вырваться. Она побежала. Платон опрокинул инвалидное кресло и бросился догонять беглянку. Сергей Аркадьевич упал.

– Помогите! – закричала Катя.

Платон повалил ее на пол и душил, глядя в камеру. Почему Профессор не спасает Катю?

Катя беспомощно трепыхалась, ее лицо налилось кровью.

– Помогите, кто-нибудь, скорее! Убивают! – кричал Сергей Аркадьевич.

На крики сбежались остальные. Нурлан и Рома оттащили брыкающегося Платона от Кати. Андрей усадил в кресло Сергея Аркадьевича, Татьяна помогла Кате подняться.

– Ты охренел?! – встряхнул Рома обезумевшего Платона.

– Она знает Профессора! Он ее опекун!

Нурлан с силой усадил Платона в кресло.

– Может, они заодно! – не унимался Платон.

– В смысле, знает Профессора?! – спросил Рома. – Вы тут охуели, что ли все?

– Это правда? – спросила Татьяна.

– Да, – заплакала Катя, – но я… Честное слово, я не знаю, что тут происходит! Я здесь, как все! – лепетала она.

– Почему молчала? – напирала Татьяна.

– Виктор Анатольевич просил не говорить. Сказал, что так для меня лучше будет. А когда все началось, я вообще не подумала, что надо сказать!

– Посмотри на меня, – Татьяна схватила Катю за подбородок. – Спокойно, девочка, тебя никто не обидит. Я обещаю. Смотри на меня. Что тут творится?

Слезы катились градом по щекам Кати:

– Не знаю, честное слово! Он порядочный человек. Он никогда бы не дал в обиду ни меня, ни вас. Он помочь хотел! Что-то плохое случилось, я чувствую!

– Уверена, что тебе больше нечего сказать? – спросила еще раз Татьяна.

– Да, я все сказала.

Но Татьяну это не убедило. Она повернулась к Роме.

– Бери ее.

Рома толкнул Катю в спину и повел за Татьяной.

Татьяна открыла дверь в спальню Жертв, Рома втолкнул Катю. Татьяна закрыла за ней дверь и заблокировала ножкой стула.

– Пока тут посидит.

Таня и Рома вернулись в гостиную.

– Куда вы Катюшу дели? – с тревогой спросил Сергей Аркадьевич, но ему никто не ответил.

– Тань, ты перегибаешь.

– Ее никто не трогает, посидит, подумает. Может, вспомнит.

Татьяна подошла к Платону, схватила его за грудки:

– Откуда знаешь про Катю и Профессора?

– Она сама рассказывала, когда мы встречались! Он ей вместо отца был, она же сирота.

– Что еще?