Какой может быть любовь (СИ)

Джулиана слышала, что Шляпа очень чутко реагировала на новости в волшебном мире и каждый год давала студентам советы, как следует вести себя в свете тех или иных событий. Правда, на этот раз она пропела что-то очень уж нейтральное, о необходимости в любых обстоятельствах оставаться собой и не предавать свои идеалы.

«Что ж, по крайней мере, этому совету не окажешь в актуальности на все времена» - решила Джулиана и подумала, сможет ли она остаться собой, если будет торчать в этой школе и есть за одним столом с Пожирателями смерти. По сути, у любого нормального человека при этой мысли кусок бы застрял в горле, а вот она сейчас чувствовала себя настолько голодной, что, пожалуй, смогла бы поужинать даже в обществе самого Волан-Де-Морта. Или не смогла бы, если верить, что он во время этих ужинов не чурается пыток собственных приспешников?

«Нет, пожалуй, не могла бы», - решила она и тут поймала на себе изучающий взгляд Снейпа, который, кажется, пытался подавить улыбку, словно подслушал ее мысли.

Увидев, что она смотрит на него, он тут же отвел глаза и принял прежний суровый вид, а Джулиана вспомнила о том, что рассказывал об их знакомом отец – профессор Снейп был отличным легилиментом, а значит, вполне мог покопаться в ее голове и прочесть эти идиотские мысли о Волан-Де-Морте… Что ж, надо вспомнить об уроках окклюменции, которые ей преподавала двоюродная бабушка Куинни, обладавшая врожденным даром читать мысли и не прилагать к этому ни малейших усилий. Но пока всё внимание на распределение.

Как раз, когда она вспомнила об этом, к Шляпе вызвали сначала Сару, а затем Тобиаса Ливингстона, и та отправила обоих в Когтевран, так что теперь Джулиана скрестила пальцы и еле слышно бормотала себе под нос название этого факультета, надеясь, что Шляпа всё поймёт и отправит Джейми именно туда.

И вот, наконец, прозвучала фамилия Скамандер, и Джейми, путаясь ногами в мантии, пошел к табурету, сел на него и его светло-рыжая голова почти наполовину скрылась под полями шляпы, которая недолго подумала, а потом выкрикнула заветное слово «Когтевран».

Джулиана едва сдержалась, чтобы не запрыгать на месте и, когда брат обернулся к ней, идя ко второму слева столу, где его уже ждали однокурсники, показала поднятый вверх большой палец.

- Серьёзно? Вы так радуетесь, как будто его отправили в Слизерин, - смерила ее изумленным взглядом Кэрроу.

- Ну что вы, если бы его отправили в Слизерин, боюсь, нам бы пришлось от него отречься, - попыталась пошутить Джулиана, однако ее соседка явно не оценила шутку и презрительно поджала губы.

Тем временем распределение подошло к концу, и Снейп, встав со своего места, произнес вступительную речь, в которой сообщил, что теперь за соблюдением правил будет следить не только завхоз Аргус Филч, но и новые преподаватели. И он представил брата и сестру Кэрроу. Студенты встретили эту новость полным молчанием, а где-то даже послышался ропот, который, однако, мгновенно умолк, когда директор добавил, что ко всем провинившимся теперь будут применяться гораздо более строгие наказания. Однако Джулиане казалось, что она явно ощущает атмосферу неприязни по отношению к новому директору и его овчаркам Кэрроу. Впрочем, Снейп, казалось, ничего не замечал. А может, ему нравилось вызывать у всех страх и ненависть?

Как бы то ни было, он пожелал всем собравшимся приятного аппетита, и в следующий миг на столах появились сотни блюд, ломившихся от самой разной еды, так что у Джулианы едва слюнки не закапали, и она быстро положила себе в тарелку бифштекс из оленины, жареный картофель, брусничный соус и целую гору овощного салата.

- Всегда приятно видеть молодую леди со столь здоровым аппетитом, - подмигнул ей Слизнорт.

- О, обычно я столько не ем, это всё долгая дорога, - ответила Джулиана, залпом запив сливочным пивом непрожеванный кусок оленины, который она едва положила в рот.

Насытившись, она стала проявлять больше интереса к происходящему и, поскольку Джейми сидел довольно далеко, а Джинни она отсюда вообще не видела, ее внимание вновь обратилось к директору Хогвартса.

Северус Снейп сидел в центре стола на своем похожем на трон золотом кресле и казался еще чернее и мрачнее, чем на тех фотографиях, что попадались ей раньше. Его щеки впали, а крючковатый нос еще сильнее выдавался на бледном лице, и Джулиане вдруг показалось, что он ужасно страдает от груза ответственности, лежащего на его плечах. Однако в следующий миг директор обвел взглядом зал и теперь ей показалось, что во всём его облике светилось превосходство и удовлетворение происходящим, и всю ее жалость словно рукой сняло.

«Радуется, наверное, что Дамблдор мёртв», - подумала Джулиана, отвернувшись и ковыряя недоеденный кусок пудинга в тарелке.

Тут ее внимание привлек доносившийся с другой стороны разговор брата и сестры Кэрроу, обсуждавших поведение студентов, очевидно, показавшееся им недостаточно почтительным.

- Ничего, со временем они станут гораздо любезнее, - угрожающим тоном произнесла Кэрроу. – Думаю, мы сумеем научить их покорности