«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)

К счастью для Оноды, у его мамы не было смен в ресторане в тот день, когда он хотел встретиться с друзьями, поэтому она могла предложить ему отвезти его в Дырявый котел на своей новой машине (она была подержанной, но ездила хорошо, и добираться на работу и домой стало легче). Он приехал рано, помахав маме на прощание, прошел через паб и потайной ход и присел на бордюр в ожидании, когда появятся его друзья.

И все это привело к настоящему моменту, когда Имаизуми и Наруко один за другим прошли через арку. Их лица заметно посветлели, когда они заметили Оноду, который поспешил подняться, чтобы подойти и поприветствовать их.

Онода много времени с неловкостью думал о том, как это будет — увидеть своих друзей снова, и теперь этот миг настал, и это было вовсе не то, чего он ожидал.

— Сакамичииии! — воскликнул Наруко, бросаясь к нему. — Не могу поверить, как много я…

Внезапно Наруко остановился прямо перед ним с все еще протянутыми руками. Чем дольше он смотрел на Оноду, тем быстрей его радостное выражение сменялось испуганным неверием. Он казался преданным, как если бы Онода только что признался, что выбросил карликового пушистика из окна Хогвартс-экспресса. Или если бы он взял метлу и сломал ее об колено на растопку.

— Я… я не знаю, что на это сказать, Сакамичи, — наконец произнес Наруко, глядя на Оноду расширенными, полными боли глазами. — Как ты мог?

Онода непременно ответил бы на этот умоляющий взгляд, но Имаизуми выбрал именно этот момент, чтобы вмешаться. Он драматически закатил глаза и отвесил Наруко оплеуху, которая заставила того вскрикнуть.

— Перестань, — жестко оборвал он жалобы Наруко. — Ну, Сакамичи стал на… один, может, два сантиметра выше тебя. Не понимаю, что в этом такого.

— Но это Сакамичи, — пожаловался Наруко, потирая затылок и бросая возмущенный взгляд на Имаизуми, перед тем как повернуться к Оноде со снова умоляющим выражением. — Я не понимаю, Сакамичи. Разве мы не пообещали, что никто из нас не будет выше другого?

— Прости, я не это имел в виду! Я обещал, что в самом деле… погоди, — заморгал Онода. — Я… правда не помню, чтобы ты раньше говорил что-то такое. Или что я на это соглашался.

Наруко надулся.

— Ладно, может, это было больше невысказанное обещание. Но все-таки! Я думал, что это понятно — мы можем соревноваться только в квиддиче и не пытаться… знаешь, затмевать друг друга в чем-то другом.

— О, — сказал Онода. — Тогда прости, Шокичи.

Дружба для него все еще была чем-то новым, и он не удивился, что, видимо, упустил что-то настолько важное.

— Но что насчет Шунске? — внезапно спросил он, сообразив, что объяснение Наруко, вероятно, должно касаться и его тоже. — Он выше нас обоих…

— Пожалуйста, не втягивай меня в это, — умоляющим тоном сказал Имаизуми.

— Да, но это же шустряк, обычные правила к нему не применимы, — презрительно сказал Наруко. — В любом случае он не просто высокий, он ненормально высокий, так что это не делает его круче, чем любой из нас. Даже понижает его крутизну, если честно.

— О мой бог…

Онода нахмурился.

— Но если мы говорим о… крутизне, разве Шунске не будет по-прежнему объективно круче, даже если не считать его рост? В смысле, он богаче и, вероятно, лучше выглядит, чем мы… и его оценки выше…

Наруко отскочил, прикрывая руками уши, как если бы слова Оноды причинили ему физическую боль.

— Ненененене, я не говорю с тобой о том, какой шустряк крутой — черт, не могу поверить, что это происходит. Это так неправильно…

— И не говори, — пробормотал Имаизуми с побагровевшим лицом. — Не могли бы мы прямо сейчас сменить тему? Пожалуйста?

— А, хорошо, — сказал Онода.

Вместо этого в последующий момент тишины он воспользовался возможностью действительно рассмотреть своих друзей в первый раз после встречи. Он понял, что они по большей части были такими же, какими он их запомнил, что было вполне очевидно — в конце концов, прошло всего два месяца, не два года.

И все же, если приглядеться, можно было заметить небольшие перемены. Имаизуми стал заметно выше и, кажется, постригся, а у Наруко был более темный загар, чем помнил Онода, и брызги веснушек на носу. Отличия были не резкими, но достаточными, чтобы напомнить Оноде, что, после того, как он проводил в Хогвартсе с ними все возможное время, пока не спал, теперь был двухмесячный период, в который их жизнь, кроме того, о чем они решили сообщить ему в письмах или по телефону, была для него недоступной тайной.

Это казалось немного странным, но больше Онода осознал, что теперь они снова вместе.

— Знаете… — неуверенно сказал он, нарушая тишину и надеясь, что его голос звучит не так слабо, как он думает. — Я так рад снова слышать, как вы спорите — не в том смысле, что я думаю, что вы должны ругаться друг с другом, но… ну, я думаю, что действительно скучал по вам.

Мимолетная улыбка осветила лицо Имаизуми и исчезла так же быстро, как и появилась.

— Я чувствую то же. Хотя без этой рыжей катастрофы было потише, я, вероятно, должен был принять это во внимание.