«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)

Как бы то ни было, Онода почувствовал себя неспособным разделить веселье Манами.

— То есть… для тебя это в самом деле нормально? Ты не просто так говоришь?

Онода на самом деле начал задумываться, не стоит ли ему спросить у мамы, нельзя ли Манами тоже к нему приехать. Только вот… нет, приедет Имаизуми, а Имаизуми не нравятся слизеринцы. И еще он с большой вероятностью вообще пока не знал о существовании Манами, несмотря на то, что Онода считал его своим другом, и заставить этих двоих провести вместе Рождество в крошечном доме Оноды в магловском Лондоне — это, вероятно, не лучший способ их познакомить.

И хотя Онода был уверен, что его мама примет еще одного гостя с распростертыми объятиями, но подозревал, что два дополнительных рта нанесут ее финансам урон, который в настоящий момент она едва ли может себе позволить.

— Да, конечно, я в порядке, — отбросил все сомнения Оноды смешок Манами. — Мне в самом деле лучше так. Хотя думаю, я должен объяснить. Видишь ли, когда я был младше, то много болел, и отец вбил себе в голову, что это его работа — заботиться о том, чтобы я оставался дома и не попадал в ситуации, в которых могу повредить себе. Думаю, это потому, что он обо мне беспокоился, но это и так раздражало. Он так и не преодолел этот этап, даже хотя со мной сейчас все нормально, и я знаю, что если вернусь сейчас, он по-прежнему будет стараться контролировать меня, — нахмурился Манами, и его лицо непривычно потемнело, перед тем как снова засветиться. — Но так лучше. Я могу остаться здесь и летать сколько хочу, спать когда хочу, и никто не будет заставлять меня ходить на занятия или быть осторожнее. Не думаю, что я хоть что-то потеряю.

— О, — сказал Онода, понимающе расширив глаза. — Ладно. Думаю, в этом есть смысл.

Он осознал, что это был единственный случай, когда Манами действительно открыл что-то столь значительное из своего прошлого, и какая очень-очень крошечная часть Оноды задумалась, не было ли это очередной ложью, призванной заставить его как-то отреагировать, как история о призраке в их первую встречу.

Но… это был Манами. Онода чувствовал, что теперь знает Манами гораздо лучше, чем тогда, и, конечно же, ему, по крайней мере, не казалось, что Манами лжет о том, что будет счастливее, если останется в Хогвартсе.

И это действительно имело значение, поэтому Онода решил поверить Манами.

— Так ты пришел полетать со мной сегодня? — нетерпеливо спросил Манами и в предвкушении посильнее перехватил метлу.

Онода помотал головой, и его живот немного скрутило от сожаления.

— Нет, я… я действительно не был уверен, что ты будешь здесь в такую погоду, но хотел посмотреть, не смогу ли я найти тебя, чтобы… дать тебе кое-что.

— О? — разочарование на лице Манами быстро сменилось любопытством.

— Ага… это всего лишь мелочь, — поспешно добавил Онода, не желая, чтобы Манами надеялся на что-то большее; он залез в карман и извлек небольшой конверт. — Если честно, поначалу я даже не знал, что мама положила их, но подумал, что если они у меня есть, то я должен их использовать.

Манами взял конверт, осторожно открыл его, и Онода заметил, что тот, помимо того, что не надел накидку на школьную мантию или шапку, не надел еще и перчатки.

У Оноды все это было, и он все равно мерз. Он ощутил внезапный приступ беспокойства за Манами. Если тот действительно собирался продолжить летать в такую погоду, ему нужно было одеться потеплее, чем сейчас.

— Спасибо, Сакамичи, — сказал Манами, и Онода вынырнул из своих мыслей как раз вовремя, чтобы увидеть, как Манами засовывает рождественскую открытку обратно в конверт и бережно прячет его в один из карманов мантии. — Я даже и не помню, когда в последний раз получал от кого-нибудь рождественскую открытку.

Онода нахмурился.

— Скажи, Сангаку…

— Да? — безмятежно отозвался Манами.

— А у тебя… у тебя есть накидка? — спросил Онода. — В смысле, она была в списке принадлежностей, как часть формы, и я подумал, что у всех должна быть, но почему тогда ты ее не носишь?

— У меня есть накидка, но она мне не нравится, — пожаловался Манами. — Она слишком плотная — я не могу как следует чувствовать ветер, когда надеваю ее. Для полетов это ужасно.

— Но ты должен носить ее! — запротестовал Онода. — И перчатки тоже. У тебя есть перчатки?

— Хмм… вроде нет.

— Ладно, — сказал Онода, решительно стягивая с рук свои перчатки. Он вручил их Манами и сказал: — Тогда можешь взять эти. Пожалуйста, надень их.

Манами выглядел удивленным.

— Сакамичи, да все в порядке, — стал отказываться он, пытаясь вернуть перчатки Оноде. — И они же твои — ты ведь замерзнешь?

— Тебе они больше нужны, — не уступил Онода. — Я могу взять новую пару, когда поеду домой, а если ты собираешься много летать один, то тебе нужны, по крайней мере, перчатки, и даже если эти и старые и не очень хорошие… я о них не слишком заботился, и твои руки больше моих, так что они могут быть маловаты…

— Сакамичи, — сказал Манами со странным выражением лица, и Онода невольно закрыл рот. — Тебе… будет лучше, если я надену их?

Онода моргнул.

— Да, конечно, — сказал он.