Как спасти жизнь

Ха! Несмотря на мое паршивое сердце и лишние килограммы, которые я до сих пор не сбросил, есть то, что сделало меня Джоэлом Гринуэем, и это никуда не делось. Как только я осознаю́ это и расслабляюсь в беге, я снова начинаю любить его.

К тому времени, как мы добираемся до пляжных домиков в Хове, Керри совершенно разбита, а я мог бы продолжать бежать до Шорхэма и обратно. Однако пока что мы покупаем кофе в Meeting Place и спускаемся к кромке воды. Я снимаю свои кроссовки и чувствую под ногами теплую гальку. Как невероятно, что тело, которое я пытался разрушить клетка за клеткой, может вот так прийти в норму.

– Ну ничего, Джоэл, я надеру тебе задницу во время плавания, – грозится Керри.

Проблема восстановления заключается в том, что возвращается не только выносливость.

Возвращается и желание.

Я пытаюсь выбить его усердными тренировками, как новобранец учебного лагеря, слишком измученный, чтобы думать о сексе. Не работает. Всякий раз, когда я занимаюсь с Керри, мы вместе попадаем в ритм, который кажется плохой заменой тому, что я действительно хочу делать.

Слава богу, что она не чувствует того же. Она ничего не говорит о Тиме, кроме того, что он ждет результатов переэкзаменовки. Но, насколько я знаю, они пытаются во всем разобраться. И это хорошо. Я не заслуживаю ее.

Занятия мини-триатлоном проходят в Херефордшире, на территории величественного дома. Мы договорились провести забег, как в наши лучшие времена, так что она не будет сдерживаться во время заплыва, а я не буду сдерживаться во время пробежки.

Но когда я прыгаю в озеро, стесняясь выпуклости моего ИКД под гидрокостюмом, она рядом со мной и не дает мне отстать.

Когда мы снова вылезаем, обнаруживается, что на ней надет ужасный темно-синий купальник, а ее ноги и руки покрыты пятнами от холодной воды, но для меня она не могла бы выглядеть более великолепно. Мы смеемся, садясь на велосипеды, и продолжаем смеяться, пока наши ноги горят, поднимая нас в гору.

Когда мы начнем финальный забег, я вряд ли пересеку финишную черту без нее…

Мы остановились на ночь в трактире, чтобы не ехать обратно, в отдельных комнатах. Плачу́ я, вернее, мои родители. Они восстановили мне пособие после того, как Ант и анализ мочи убедили их, что я чист. Это заставляет меня чувствовать себя неудачником каждый раз, когда я беру их деньги из банкомата, но я найду способ вернуть их.

– Какой кайф! – произносит Керри, открывая бутылку кавы.

– Выпьем за нас. За мини-триатлетов, – я поднимаю свой стакан с диетической колой, и мы салютуем друг другу. – Но завтра у нас все будет болеть.

– Давай не будем говорить о завтрашнем дне! – ее голос звучит грустно.

– Что ты сказала Тиму насчет того, что останешься на ночь?

Он думает, что она занимается триатлоном в одиночку.

– Его не потребовалось долго уговаривать не составлять мне компанию. Мы… в последнее время у нас все непросто. Я сказала лишь, что хочу побыть одна после мероприятия.

Если бы я был с Керри, я бы однозначно торчал возле финишной ленты.

– Одна? Значит ли это, что мне нужно уйти?

Она качает головой.

– Нет. Ты не в счет.

– Даже не знаю, как к этому отнестись.

Пауза длится слишком долго.

Затем мы заговариваем одновременно:

– Я умираю с голоду…

– Джоэл, я бы хотела…

Я улыбаюсь.

– Ты первая.

– Я просто хотела бы, чтобы жизнь всегда была такой, – она наливает остатки кавы и выпивает ее. – Я так устала от того, что жизнь проходит мимо меня. От ощущения, что я… ну не знаю… Золушка. Мне нужно еще выпить. И стейк. Мне нужен стейк.

Стоя в очереди в баре, я так сильно хочу ее! Картины когда-то происходившего между нами проносятся у меня в голове.

СТОП.

Я не хочу быть человеком, который пользуется слабостью.

– Два стейка с жареной картошкой, пожалуйста, приятель, за мой счет. И большой стакан красного.

– Какого именно? У нас есть мерло, сира, риоха…

Я оборачиваюсь, чтобы окликнуть Керри и спросить, что она предпочитает. Она смотрит в окно, нахмурившись, и выглядит точно так же, как раньше, когда сидела у моей больничной койки.

И теперь в моей голове возникают образы того, какой могла бы быть наша жизнь, если бы я доверял ей, вместо того чтобы закрываться от нее, когда клуб отпустил меня.

Счастлива ли она с Тимом? Что, если это наш второй шанс?

– Дайте самого дорогого, – только когда он протягивает мне стакан, я отвожу взгляд от Керри.

Я возвращаюсь к столу и ставлю вино перед ней.

– Я люблю тебя, Керри Смит.

Она моргает. Я пытаюсь прочитать выражение ее глаз. Надежда воспаряет. Затем умирает.

– Нет, не любишь, – она делает большой глоток вина. – Сядь.

Я подчиняюсь.

– Джоэл, ты мне очень небезразличен. Ты забавный и делаешь все возможное, чтобы быть добрым и храбрым. И как раз вовремя. Но ты причинил мне слишком сильную боль, чтобы я когда-нибудь смогла полюбить тебя так, как любила.

– Верно, – мне хочется сказать ей, что она ошибается. Но я вспоминаю лицо Зойи, когда я отвез ее на аборт, и понимаю, что не могу просить ни одну женщину снова доверять мне.