Как приручить Обскура (СИ)

— Не вините себя. Может быть… так даже лучше.

Лучше?!.. Грейвз развернулся, смерил её огненным взглядом.

— Лучше?! Что это значит?.. Мальчик умер, Тина! Кому от этого лучше?!

Тина спрятала глаза, покрепче ухватилась за чашку.

— Может быть… в некотором роде… эта смерть стала для него освобождением… Я надеюсь, он теперь в другом, лучшем мире… Свободный…

— В лучшем мире?.. — Грейвз развернулся всем телом, уставился на неё, чуть не дрожа от гнева и от какого-то неясного, острого подозрения. — Тина, вас укусил кто-то из Салемцев?.. Вы подцепили от них христианство? Что вы скрываете?

— Нет, я… сэр, я просто хотела… — забормотала она, — его жизнь была так ужасна, что никто не мог бы ему помочь, а сейчас он… сейчас он уже не страдает, и это ведь к лучшему… Простите, сэр, я лучше пойду.

Грейвз быстрым шагом вернулся назад, встал с ней рядом. Тина шарила взглядом по полу и нервно прихлёбывала чай.

— Тина. Посмотрите мне прямо в глаза, — тихо приказал он.

Она дёрнулась подняться, пряча лицо:

— Сэр, в самом деле, мне давно… Квинни ждёт меня дома, мне пора идти… Спасибо, что выслушали…

Грейвз схватил её за плечо и толчком усадил обратно, расплескав чай. Навис над ней, схватившись за спинку дивана.

— Тина… — угрожающе прошептал он. — Не смейте мне врать!

Она вздрогнула от окрика, сжалась. Грейвз выпрямился, взял себя в руки.

— Простите, — сипло сказал он. — Не хотел вас пугать. Так что вы на самом деле хотели сказать?..

— Ничего, — решительно ответила Тина, подняв голову и глядя ему в глаза. — Это не моя тайна.

Найдите десять отличий

Грейвз плохо владел ментальной магией, а потому старался без нужды не лезть людям в голову, чтобы поворошить их мысли. Легиллименция у него была не как скальпель, а как секира, а обливиация выходила и того хуже. До его появления в Отделе расследований как-то само собой считалось, что допросы должны вести искусные легиллименты, мол, только они способны вытянуть из людей правду. Но Грейвзу хватало наблюдательности и умения задавать правильные вопросы.

— Тина, если вы что-то знаете…

— Даже если бы я что-то знала — а я ничего подобного не говорила! — то я всё равно не могла бы вам рассказать.

Грейвз глубоко и терпеливо вздохнул. Тина оказалась крепким орешком, а он не хотел давить на неё слишком сильно, чтобы не выдать свою страстную заинтересованность в Криденсе. Она что-то знала — знала и молчала. Но тайна жгла ей язык, иначе она не сболтнула бы своё «так даже лучше».

Что заставило её открыть рот? Сочувствие?.. Грейвз прямо сказал, что винит себя в смерти Криденса — и она попыталась его утешить?..

— Тина, я уже не вернусь на должность главы Аврората, меня даже в простые авроры не возьмут, — сказал Грейвз. — Если вы боитесь, что я помчусь устанавливать справедливость, что бы вы под этим ни подразумевали — то не бойтесь, я не помчусь.

— Сэр, мне нечего вам сказать, — твёрдо сказала та. — Прошу вас, дайте мне уйти.

Она говорила твёрдо, но руки её выдавали — нервно теребили юбку, собирая плотную ткань в складки, потом разглаживали их, снова собирали… Волнуется. Сомневается. Хорошо…

— Тина, вы знаете, я не любопытен, чужие секреты меня не волнуют. Но если этот секрет касается меня хоть немного…

— Нет, сэр. Он вас не касается.

— Хорошо, что вы хотя бы не отрицаете, что он существует, — кивнул Грейвз, и она поджала губы, пойманная на своих словах. Резко встала.

— Простите, сэр, я не могу и не хочу говорить об этом. Я обещала, что… — она осеклась, выпрямилась. — До свидания, сэр.

Грейвз проводил её взглядом до двери, поколебался, не решаясь на бесчестный приём, но желание узнать правду пересилило.

— Хорошо, — сказал он, притворяясь, будто смирился. — Простите, что надавил на вас, это было непозволительной грубостью.

Тина затормозила, обернулась — вежливость не позволила ей уйти, не позволила и стоять спиной к человеку, который перед ней извинялся.

— Вы правы, — сказал Грейвз, садясь в своё кресло. — Так будет лучше. Я причинил достаточно горя этому мальчику. Уверен, что он будет ненавидеть меня… что он ненавидел меня до последней секунды своей жизни, — поправился он.

— Сэр… — протестующе сказала Тина.

— Нет-нет, вы правы, — повторил Грейвз. — Вы правы. Не думаю, что я заслужил… знать правду. После всего, что я… что Гриндевальд сделал с ним, прикрываясь мной. Он умер — и это всё, что я имею право знать о нём.

Грейвз взял чашку, наполнил её ещё раз. Тина молчала, стоя возле дверей. Он тоже молчал. Сказанного должно было хватить, чтобы чуткая совесть Тины взгрызлась в неё, побуждая снять груз с души человека, который так несправедливо себя обвиняет в том, к чему был непричастен.

По мнению Тины — был непричастен.

— Сэр, — неуверенно начала она и остановилась.

— Всё хорошо, Тина, — Грейвз взглянул на неё, она вздрогнула. — Идите.

— Сэр, Криденс…

— Я надеюсь, в этом лучшем мире ему действительно лучше, — спокойно сказал Грейвз, зная, каким обманчивым ей сейчас покажется это спокойствие. — Мне не должно быть до этого никакого дела.

Тина вернулась, опустилась обратно на диванчик.