Как приручить Обскура (СИ)

— С чего бы это? — деланно удивился Грейвз. — Почему же они не прислушаются к человеку, который зарекомендовал себя как преступник и сумасшедший?

— Потому что они вообще ничего не хотят слышать! — Гриндевальд ударил ладонью по подлокотнику. — Они бы хотели залить глаза и уши воском, чтобы не видеть, что происходит. Статут расползается и жирнеет, как опухоль! В твоей стране, — он обвиняюще ткнул в Грейвза пальцем, — уже запрещено держать дома волшебных зверей! Ни в одной школе толком не учат магии! Дурмштранг был последним оплотом, который хранил старые традиции — но вы, ваше сообщество, ваша Конфедерация — вы изнасиловали его магию, кастрировали её, запретили её изучать! Я бы не удивился, если бы вы начали жечь книги! Как скоро ради поддержания Статута будет запрещено иметь дома магические вещи? Носить при себе палочку? Быть волшебником! — сорвался он. — Как скоро, Перси, такие, как ты, задушат магию в колыбели, и волшебников просто не останется? Когда это будет? Когда ради сохранения спокойствия магглов мы станем магглами сами?!

— Ты же помнишь, из-за чего был принят Статут, — спокойно сказал Грейвз. — Ты должен хорошо знать историю.

— Статут был отчаянной и в корне неверной попыткой остановить инквизицию, Перси, — издевательски ответил Гриндевальд. — Тебе ли не знать? Твой дедуля Гондульфус был одним из тех, кто помчался учить магглов уму-разуму. В твоей собственной стране была гражданская война, Перси, десятки магов были убиты, проданы в рабство, замучены до смерти! Видел бы он, как ты теперь заставляешь своих собратьев пресмыкаться перед магглами — встал бы из могилы и плюнул тебе в рожу.

— Гражданская война, — веско сказал Грейвз, — началась тогда, когда среди нас нашлись предатели. Именно они начали помогать охотникам на ведьм. Кто выдавал места, где мы живём? Кто помогал брать нас в плен, кто продавал нас в рабство, кто покупал? Не-маги? Нет, Геллерт, — жёстко сказал он. — Это были волшебники. Без них охотники были бессильны. И ты это знаешь, — с нажимом сказал он. — Настоящая проблема не в том, что не-маги боятся нас. Проблема в том, что у них до сих пор живы династии охотников на ведьм, и они хранят настоящие руководства, настоящие артефакты, настоящее оружие против нас. Передают из поколения в поколение, от отца к сыну, от матери к дочери. А мы — мы ничего не делаем, чтобы избавиться от них.

Тема была больная. Грейвз сжал подлокотники кресла, пружинисто вскочил. Сколько раз он спорил об этом с Серафиной, сколько раз он едва не до драки спорил об этом с осторожными, старыми, беззубыми стариками в Конгрессе. Здесь Геллерт был прав, и Грейвз соглашался с ним всем сердцем — у власти было слишком много плесневелых маразматиков, которые не позволяли молодым и горячим навести свой порядок.

— Ты знаешь, сколько раз, — с отчаянной досадой начал Грейвз, почти благодарный Гриндевальду за то, что наконец можно высказаться, не таясь, — сколько раз я убеждал Конгресс разобраться с Бэрбоунами?.. Я говорил — они опасны. Я говорил — за ними нужно приглядывать. Я говорил — пошлите к ним пару обливиаторов, прочистите мозги этой сумасшедшей… Знаешь, что мне каждый раз отвечали?

— «Нет!»

— Да! — обвиняюще воскликнул Грейвз. — Мы не можем! Нам нельзя вмешиваться в дела не-магов! Пусть она распространяет свой бред и дальше, пусть клеймит колдовство — какое нам дело?

Он сдержанно выдохнул, чувствуя закипающую в крови ярость — старую, многолетней выдержки.

— «Какое нам дело», — язвительно повторил он. — Откуда у Бэрбоун эти идеи о том, что кругом одни колдуны? Оттуда, что, вашу мать, это чистая правда!

Он с трудом сдерживался, чтобы не выложить Гриндевальду все свои мысли одним бурным, гневным потоком. Перевёл дыхание, прошёлся от окна к двери. Гриндевальд следил за ним с явственным любопытством.

— Я говорил им: вы только вдумайтесь в то, что происходит. Волшебники связаны Статутом по рукам и ногам, но среди не-магов ведут себя так, будто это не люди, а какие-то обезьяны, которые не способны разумно мыслить. Нам приходится в газетах — в газетах, Геллерт! — печатать объявления в каждом выпуске на первой полосе: «Пожалуйста, не забывайте использовать Обливиэйт! Будущее магического сообщества зависит от ваших волшебных палочек!» Уважайте труд обливиаторов, блядь! — не сдержался он.

Гнев кипел внутри, как обжигающее зелье, смешивался с бессильной досадой. Сколько раз, сколько раз он бился головой об эту стену.