Как повесить ведьму

Парковка U-образная, в дальней ее части виднеется пятнадцатифутовый переход на крутой склон, покрытый камнями и грязью. Мы идем прямо к нему, Сюзанна и Мэри несут сумки с паучьими лапками… в общем, со всей возможной дрянью, которую они туда напихали.

– Похоже, вон там можно подняться на холм, – говорит Мэри, указывая в темный угол парковки, где склон выглядит менее обрывистым.

Элис первой ступает на скользкую землю, мы идем следом. Я хватаюсь за ветки, чтобы не съезжать. Такие приключения – совсем не мое.

– Давайте найдем более уединенное место, – предлагает Сюзанна.

А давайте нет. Свет фонарей тускнеет, когда мы проходим в тень деревьев, и вот я уже не вижу ничего дальше пары футов. Низко нависшие ветви грозят выколоть глаза или хотя бы уничтожить то крошечное чувство уверенности, которое у меня еще осталось. Я иду, выставив руки вперед.

– Подойдет, – уверяет Элис, когда мы выходим на маленький круглый участок без деревьев.

Я осматриваюсь, но не могу определить, где мы находимся. Стволы растут так плотно друг к другу, а на небе, насколько я могу судить, нет луны. Мэри достает темное одеяло, и мы помогаем его расстелить. Клочка земли едва для этого хватает. Я сажусь и надеваю накидку с капюшоном, чтобы ограничить боковое зрение. Если я вижу Элайджу, значит ли это, что я могу замечать и других духов? Быстрее подумай о чем-нибудь ином. Котятки, щенки, цветочки… Черноглазая Сьюзен, Эбигейл, призраки. Черт.

Сюзанна и Мэри зажигают свечи и расставляют их на одеяле. Блики света играют на деревьях, и кажется, что ветви движутся. У меня появляется непреодолимое желание оглянуться. Почему я не отказалась, пока была возможность? Теперь, если кто-нибудь вдруг скажет: «А давайте-ка свяжемся с мертвыми», плевать, насколько я глупо буду выглядеть, и рвану прочь со всех ног.

Элис делает связки каких-то неизвестных… трав? Этот безмолвный ритуал просто убивает. Ну скажите же хоть что-нибудь, чтобы я смогла вырваться из собственных долбаных мыслей!

– Так что… – начинаю было я.

– Я скажу, когда нужно будет говорить. А пока закрой рот, – выплевывает Элис, ее длинные светлые волосы поблескивают в пламени свечей.

– Не волнуйся, – говорит Сюзанна. – Ты поймешь, что делать.

Сюзанна зажигает четыре свечи в центре одеяла, и пламя озаряет наши лица. Так неуютно… Элис смотрит на Сюзанну, та кивает.

– Взываю к силе воды. Да вымоет она мои сомнения и успокоит дух. Только в спокойствии я обрету прозрение.

Сюзанна заканчивает свою речь, поливая водой из маленького стакана пальцы и разбрызгивая ее над свечами. Они зашипели, но не потухли. Сюзанна смотрит налево, на Мэри.

– Взываю к силе земли. Да проложит она мой путь и уравновесит дух. Только в равновесии я обрету прозрение. – Мэри подхватывает немного земли из-за края одеяла и рассыпает ее над свечами. Переводит взгляд на Элис.

– Взываю к силе воздуха. Да овеет он мои мысли и вознесет дух. Только в дыхании я обрету прозрение.

Элис машет руками над пламенем, и огонь трепещет на ветру. Все взгляды обращаются ко мне. Огонь? Я должна позвать огонь? Какие там были слова?

– Взываю… – неловко начинаю я. – Взываю к… эм-м, огню… к силе огня.

– Да осветит он мой путь и освободит дух. Только в очищении я обрету прозрение, – подхватывают они в унисон.

Элис передает всем приготовленные связки трав. Подражая Наследницам, я подношу свою связку к огню. Элис держит в руке чашу, и мы все обмакиваем в нее травы. Воздух наполняется плотным дымом и сильным мускусным ароматом.

Все вместе девушки провозглашают:

– Я думаю то, что говорю, и говорю то, что намереваюсь. Знай мое желание и даруй прозрение.

– Повтори, – шепчет Сюзанна.

– Я думаю то, что говорю… и говорю то, что намереваюсь. Знай мое желание и даруй прозрение?

Сюзанна и Элис протягивают мне руки. Я их принимаю. В завесе дыма их лица рябят, как изображение на плохо принимаемом канале. Секундочку, а это что? Мгновение спустя лица девушек начинают рябить сильнее, яростней. А потом окончательно сливаются с другими лицами. Я словно вижу сразу двух людей в одном месте, Наследниц и неизвестных пожилых женщин.

Я открываю было рот, но все погружается в черноту. Даже потрескивание свечей прекращается. На долю секунды во тьме вспыхивает картина – голова парня на земле, от затылка растекается лужа крови, а тело его раздавлено большим куском металла.

Крик Мэри прерывает мое видение, рассекает черноту, и передо мной снова девушки в их обычном виде, никаких размытых лиц. Мне требуется секунда, чтобы понять, что произошло. Все в панике задувают свечи и собирают вещи.

– Саманта, давай же, – зовет Сюзанна, и я поднимаюсь.