Как мы умираем 1

Это не праздное любопытство: вскрытие предлагает ответы, которые могут стать полезными для будущих пациентов, помочь исследованиям и успокоить скорбящих. Но если

мы боимся обсуждать смерть, как можем просить разрешения на окончательное исследование мертвого тела и болезни, которая привела к смерти?

И кроме всего прочего, какого цвета рак?

Мойра в бешенстве. Она краснеет и сжимает кулаки.

Смотрит на меня, пока мы сидим в комнате для персонала

в хосписе, и практически проливает свой кофе, когда резко

вскакивает и кричит мне в лицо.

– Как вы можете? Нет, правда, как вы можете? Она что, недостаточно страдала? Я не могу поверить, что вы хотите

сделать эту… эту… ужасную вещь!

Она начинает плакать, внезапно садится и нащупывает в

кармане медсестринской формы платок. Остальные члены

команды смотрят в пол, обходят взглядом сестру, смотрят на

меня, потом на Мойру, снова на меня, пытаясь понять, чем

все это закончится.

– Мойра, скажите, почему вам это кажется настолько

ужасным? – спрашиваю я.

Она снова вспыхивает.

– Мы должны были ей помогать. Мы сделали достаточно

вреда, не сумев избавить ее от ужасных болей. Но вскрыть

ее после того, как она умерла – в чем польза для нее? И еще

спросить разрешения у ее семьи. Они расстроятся еще больше после этого. Я просто не ожидала этого от вас. Нет, не

ожидала! Я в шоке…

Она замолкает, ее губы дрожат, а глаза снова наполняются

слезами.

Наша пациентка Руби умерла прошлой ночью. Это было

предсказуемо: у нее была терминальная стадия рака, и по-

следние три дня она только половину времени находилась

в сознании. Она пробыла в хосписе три недели, и мы суме-ли уменьшить ее боли – так она могла сидеть в инвалидном

кресле, которое катали по саду члены ее семьи, и обсуждать

все детали похорон с сыном. Но мы так и не смогли ничего сделать с главным источником боли – странной точкой

снизу и чуть в сторону от пупка. Из-за нее она часто плакала, начинала тереть это место, морщилась от боли и внезапно вскрикивала. Мы перепробовали многое: тепло (больно), лед (больно), лекарства (никакого эффекта, даже от дозиро-вок, вызывающих сонливость), стимуляцию нервов (очень

больно), гипнотерапию (кратковременный эффект), отвле-чение внимания (прерывается криком), массаж (нельзя прикоснуться).

Я была ее новым консультантом. Команда, состоящая из

нескольких медсестер, физиотерапевта, наблюдающего терапевта, работала вместе несколько лет и доверяла друг другу.

Привлечение новых консультантов в сложившийся коллек-тив хосписа было новой идеей, и я до сих пор проходила испытательный срок. До этого момента казалось, что все проходит гладко. И вот девять месяцев спустя внезапно случается это.

Даже если пациенту не получилось помочь

избавиться от боли, его вскрытие может пролить свет

на причину и помочь многим другим людям в схожей

ситуации.

Забота о Руби для всех нас была испытанием. Ее боль не

совпадала с описаниями в учебниках – казалось, что она появляется, когда другие пациенты в палате получают больше

внимания, а также во время посещения ее семьей, всегда

требовавшей «что-то сделать», будто мы не стараемся.

– Я не уверена в том, что семья может скорбеть еще больше, чем сейчас, – ответила я. – И мы все расстроены тем, что нам не удалось избавить ее от этой боли, поэтому я хочу

знать, упустили ли мы что-то. Я знаю, что ей это не поможет, но поможет нам, и возможно, семье, когда они услышат

причину. Эти знания могут помочь и другим пациентам. Вот

почему я хочу попросить разрешения на вскрытие.

– Как они могут отказать вам? – возражает Мойра. – Конечно, это их расстроит, но если консультант просит, как они

могут ответить «нет»?

Я еще не думала над соблюдением баланса в разговорах

такого рода, но Мойра была права. Я пока не привыкла к

новому статусу, который дает должность консультанта.

– Хотите пойти со мной и выступить на стороне семьи? –

спросила я, когда у меня возникла еще одна идея. – По су-ти, все вы знаете их лучше меня. Вы можете предложить им

вариант узнать об источнике боли больше, и если они согла-сятся, подойду я, объясню процедуру и подпишу согласие.

Мойра удивлена, но сестра говорит:

– Отличная идея. Они доверяют вам, Мойра, и могут честно отказать, разве нет?

Позже утром, когда семья Руби приезжает, чтобы забрать

вещи, свидетельство о смерти и принять наши соболезнова-ния, Мойра, нервничая, встречается с ними в комнате ожидания. Через десять минут она возвращается в отделение и

говорит:

– Что ж, я удивлена, но они хотят задать вопросы о вскрытии. Вы можете подойти?

Люблю Мойру за ее честность, ведь она могла просто пойти на поводу чувств и уклониться от сложного вопроса.

В светлой и просторной комнате отдыха в алькове вокруг