Как мы умираем 1

дома престарелых, которая говорит, что периодически такое

происходит, но она тоже не знает, что делать.

Чем больше лекарств выписывают врачи одному

пациенту, тем выше риск, что они некорректно будут

взаимодействовать друг с другом или пациент ошибется

при их приеме.

Мария выписывает миссис Лянг огромный перечень лекарств: для снижения давления, улучшения функций щито-

видной железы, для костей, от болезни Паркинсона. Пациентке сложно есть, но каждый день она должна трижды принимать лекарства маленькими порциями.

Мария кивает, когда Моник говорит о проблеме с таблетками.

Мне вспоминается другая пожилая женщина, у которой

был похожий список заболеваний, – я присматривала за ней, когда была начинающим доктором.

– Как вы не забываете, что и когда нужно принимать? –

спросила я ту пациентку, выписывая огромный перечень из

мочегонных таблеток, пилюль для сердца, стероидов, вита-минов по утрам, снова таблетки для сердца и щитовидки в

полдень, затем стероиды в меньшей дозировке и сердечные

таблетки в обед и еще горсть лекарств перед сном. Более 30

различных таблеток в день.

Подмигнув, она попросила меня принести свою сумку из

спальни и достала из нее огромную стеклянную банку – такие можно часто встретить в кондитерских магазинах, запол-ненных конфетами. На треть она была наполнена различны-ми таблетками без упаковки: фиолетовыми – для щитовидки, капсулами от давления, затерянными среди множества

белых, синих, желтых и розовых таблеток круглой, вытяну-той, квадратной формы, плоских, с цифрами или буквами.

– Каждый раз, когда мне выписывают новое лекарство, –

сказала она, – я высыпаю всю бутылочку сюда. Затем четыре

раза в день я беру горсть таблеток из банки и запиваю водой.

Кажется, работает!

Это действительно работало, пока в ее случайную выбор-ку не перестали попадать маленькие белые таблетки дигок-сина, поддерживающие сердечный ритм, и она оказалась в

больнице. Я помню, как сильно хотела сфотографировать

эту банку – символ важного урока об опасности полипрагма-зии 48. Это служило бы напоминанием о том, что, чем больше выписано лекарств, тем больше вероятность ошибки их

взаимодействия, и мы должны реалистично смотреть на образ жизни пациентов, их возможность и желание принимать

такое количество препаратов.

И сейчас, 20 лет спустя, в отделении скорой помощи женщина, испытывающая сложности с глотанием, вместо получения удовольствия от пищи вынуждена ежедневно пить

таблетки. Неудивительно, что она кричит. Моник и я оставляем Марию на телефоне и идем искать пациентку.

В зоне для персонала есть большая доска с именами пациентов и номерами палат, но она нам не понадобилась. Звуки плача расстроенной пациентки заполняют коридор. Мы

идем на звук и приходим в палату, где три женщины, под-ключенные к капельницам и проводам сердечных монито-ров, с грустью смотрят на занавеску вокруг четвертой кро-48  Одновременное назначение множества лекарственных средств. – Прим.

ред.

вати, откуда доносятся крики, несчастные возгласы и ворча-ние. За занавеской мы встречаем сиделку из дома престарелых, которая сидит в пластиковом кресле и спокойно и мягко разговаривает с подопечной – известным экономистом.

Нашу пациентку вряд ли можно принять за человека. Она

опирается на подушки, но из-за изгиба позвоночника ее ли-цо наклонено в матрас, а ноги согнуты и неподвижны из-за

мышечных контрактур. Серебряного цвета волосы, до сих

пор густые, свисают матовыми космами. Руки беспокойно

лежат на коленях. Она – совсем другой случай, ничем не на-поминающий мою живую и озорную собирательницу таблеток 20 лет назад. Мы с Моник обмениваемся взглядами. Это

будет сложное испытание.

Моник приступает к работе. Она опускается на колени

возле кровати, чтобы видеть лицо миссис Лянг. Улыбаясь, берет ее руку и говорит нежно и медленно.

– Добрый день, миссис Лянг, я Моник, медсестра… – миссис Лянг замирает, удивленная и взволнованная, и смотрит

на Моник.

– Добрый день, – снова улыбается Моник, поддерживая

зрительный контакт. – Приятно познакомиться, – миссис

Лянг единожды моргает, как кукла, и продолжает смотреть в

глаза Моник без какого-либо выражения из-за болезни Паркинсона. – Вам некомфортно? – продолжает Моник, и миссис Лянг неуклюже поглаживает живот трясущейся рукой.

– У нее запор и болит живот, – объясняет сиделка, – наш

терапевт направил ее сюда. Но она ненавидит сидеть, опираясь на спину, и расстроена тем, что не дома. Поэтому я пришла с ней и принесла ее любимое одеяло.

Она представляется Дорин, ее глаза наполняются слезами, когда она с удивительной откровенностью говорит:

– Иногда они живут слишком долго, но это не жизнь. Бед-няжка, она такая милая женщина.

Моник тут же заручается поддержкой Дорин, которая

объясняет, какое положение ее подопечной самое удобное

для нее. Она эксперт в натягивании простыней, переклады-вании подушек и убеждении. Моник переворачивает миссис

Лянг на бок, и теперь ее конечности и изогнутая спина под-держиваются подушками. Миссис Лянг снова медленно моргает, из уголков глаз разбегаются морщины.

– Она улыбается, – переводит Дорин, беря руку миссис