Как я был геймером

– Так ты поэтому отправил мне миллион сообщений? Я-то думала, ты волнуешься из-за тестов.

– Я и ВОЛНУЮСЬ из-за тестов. А ты, если думала, что я волнуюсь, почему не перезвонила?

Она опускает взгляд на круглый след от кофейной чашки, который мама миллион раз безуспешно пыталась оттереть со столешницы:

– Ты решил, что это я выдала тайну? Я бы никогда так не поступила.

На миг мне кажется, что Ханна вот-вот заплачет, и я оказываюсь на грани полномасштабной панической атаки. Как мне поступать в такой ситуации? Извиниться? Успокоить Ханну? Сбежать?

Ханнина грусть столь же быстро сменяется гневом:

– Пока я была у дедушки, ты рассказывал «Глобал геймс», что я украла у них информацию? Ты назвал им мое имя?

– Нет! То есть, по-моему, нет. Я же не получал от тебя вестей. Что мне было думать?

Внимание Ханны больше не приковано к кофейному пятну:

– Дерек, ты – безответственный мальчишка и никогда не пройдешь эти тесты.

Ядовитые слова жалят, как одна из сосулек в «Арктическом ниндзя».

– Ты чего такая грубая? – спрашиваю я. – Я думал, что это ты слила информацию, но ошибся. Не надо меня оскорблять!

– То есть мне нельзя и поприкалываться, что ты читаешь как малолетний? А передразнивать, как ты до сих пор водишь пальцем по строчкам?

Я слишком ошеломлен, чтобы ответить, но мне и не приходится.

– Собирайте вещи и уходите, – говорит отец. – В этом доме с людьми так не обращаются.

Непохоже, чтобы Ханну смутило, что мой папа внезапно появился в дверном проеме. Она пронзает его тем же ледяным взглядом, которым обработала меня:

– Удачи с тестами, Дерек. Тебе она понадобится.

Ханна хватает свои вещи и, выходя, хлопает дверью.

Папа грустно качает головой:

– Совершенно неподобающий выплеск. Очевидно, у нее был сильный стресс из-за дедушки. Не верь ее словам – она ошибается на твой счет, и ты это знаешь.

Беда в том, что я НЕ ЗНАЮ. Ханна вполне может быть права насчет того, что тесты мне не сдать.

– Я просто зашел сделать коктейль из рутбира[8] с мороженым, – продолжает отец. – Ты будешь?

Мы оба знаем, что это объяснение – чистое вранье, но я с радостью позволяю папе увести разговор от слов Ханны. Пока он готовит коктейли, я думаю о том, как же здорово больше не иметь дела с Ханной – пусть даже это не она слила «Арктического ниндзя».

На помощь!

Я просыпаюсь в поту от самого реального кошмара из тех, что мне когда-либо снились. Всё происходило в заснеженном мире – точной копии мира «Арктического ниндзя», но, вместо того чтобы удирать от злых снеговиков и тоббоганов, я подвергся атаке большущих карандашей номер два, падающих с неба. Спасаясь, я бежал извилистым маршрутом, но это не помогало, потому что у карандашей была сложная система наведения, и, когда я поворачивал, они поворачивали тоже. Я кричал, звал на помощь, но никто не слышал. В итоге я выпрыгнул из постели и едва не навернулся о спящего на полу Боди.

Мне требуется несколько минут, чтобы успокоиться и натянуть на себя что-то из одежды. После сегодняшней игровой сессии фокус-группе останется всего неделя, и я уже думаю о том, как же буду скучать по ней. А вот по чему НЕ буду – так это по кошмарам с ледяным миром «Арктического ниндзя».

У стола с закусками в «Глобал геймс» Умберто едва не сбивает меня с ног своим инвалидным креслом:

– Сегодня – день предложений: можно подавать свои идеи для «Арктического ниндзя».

И он одним духом выпаливает миллион идей, которые у него накопились. Когда к нам присоединяется Мэтт, у него тоже полно идей. Я же так разволновался из-за сказанного Ханной, что вовсе не думал, как можно улучшить «Арктического ниндзя».

– Не поворачивай головы, – предупреждает Умберто Мэтт. – К нам идет твой герой.

И правда, когда мы все оборачиваемся, к нам шагают Карли и не кто иной, как Эль Сид.

– Мы подумали, что потусуемся сегодня с вами, ребята, – говорит Карли. – Вы не против?

Умберто выдавливает «да», а Мэтт бросается расчищать место на столе. Я спрашиваю звезду гейминга, придумал ли он какие-нибудь улучшения для игры. Эль Сид лезет в карман под черной накидкой и достает лист бумаги с длинным списком.

Умберто изгибает шею, чтобы прочесть, что там.

– Ну конечно! – восклицает он. – Секретный код ОПРЕДЕЛЕННО должен быть не на том языке, который используется во всей остальной игре.

– Поскольку у эскимосов есть почти двести разных слов для обозначения снега, Эль Сид подумал, что в секретном коде тоже должна быть заложена возможность для выбора конкретного слова, – поясняет Карли.

– У жителей Арктики может быть много разных слов для снега, – замечаю я, – но у них больше ТЫСЯЧИ слов для обозначения северного оленя.

Когда Умберто глядит на меня с удивлением, я пожимаю плечами и говорю, что смотрю передачи про животных.

Мэтт даже не слушает – он рассказывает историю о маршруте его дяди по Аляске, – но вот Эль Сид весь обращается во внимание. Он печатает что-то в приложении для заметок на своем мобильнике и подносит экран к моему лицу, давая прочесть. Карли заглядывает мне через плечо и тоже читает.

– Что ж, – замечает она, – похоже, Эль Сид впечатлен.