Каирский дебют. Записки из синей тетради

Спустя примерно полчаса к даче инженера Петерсена подъехал автомобиль с открытым верхом и, потушив фары, остановился у калитки. Несмотря на сгустившуюся темноту, дежурившие в заброшенной вилле агенты рассмотрели, что машину покинули две фигуры – мужская и женская. Пройдя через сад, они открыли дверь ключом и скрылись в доме.

– Что делать будем? – спросил у Фишера его подчиненный, агент Циммерман.

Тот размышлял не более секунды. Шпионов двое, их – трое. Следовательно, брать их опасно. Нужна помощь. Сейчас Циммерман добежит до автомата и телефонирует Шлоссеру – пусть шлет подмогу.

– А если они за это время выйдут и уедут?

– Не уедут, – отвечал Фишер и посмотрел на второго подчиненного. – Ганс проколет им шины. А пешком они далеко не уйдут.

Маленький Ганс кивнул, подошел к двери и растворился во тьме. Фишер отправился следом за ним – телефонировать начальству о том, что птичка оказалась в клетке. Дверца в мышеловке захлопнулась, судьба инженера Петерсена и его «племянницы» была решена.

Спустя четверть часа полтора десятка человек окружили дачу. Сидевший в саду Фишер жестами показал, что те, кого они ищут, по-прежнему внутри.

По сигналу Шлоссера в дом вошли сразу со всех сторон. Несколько агентов во главе с детективом отмычкой вскрыли парадную дверь, другая группа проникла с черного хода. Кроме того, у каждого окна дежурило по агенту – на тот случай, если шпионы попытаются прорваться наружу.

Шлоссер со своими парнями быстро обшарил первый этаж – там не было ни единой души. Держа пистолеты наготове, агенты взбежали по лестнице на второй этаж. Все двери там были распахнуты, комнаты пусты. И лишь одна дверь оказалась заперта на ключ. Впрочем, запертой она оставалась не более полуминуты, и была выбита сокрушительными ударами крепких ног.

Глазам детективов открылось помещение, похожее на фотолабораторию. Здесь имелось несколько столов, с потолка спускались сильные электрические лампы, там и сям видны были следы химических реактивов. При этом во всей комнате не нашлось ни одного клочка бумаги, ни одного плана или карты. Единственным вещественным доказательством британского шпионажа стал портсигар Петерсена с дарственной надписью от Королевского яхт-клуба на Темзе, который тот впопыхах обронил, удирая из дома.

Шлоссер был в бешенстве.

– Они все унесли, – сказал он, играя желваками. – Все до последней бумажки! Как мы теперь узнаем, что за сведения оказались в руках у Петерсена? Как мы поймем, какие наши планы под ударом, а какие в безопасности? Что нам менять, к чему готовиться? Мы совершили глупость, надо было сразу обыскать дом, а не ждать возвращения шпионов. Они опередили нас.

Стоявший рядом Фишер осторожно покачал головой. Они видели, как шпионы вошли в дом, но не видели, как они оттуда вышли. Преступники не могли просто раствориться в воздухе или улететь, забравшись на крышу. Надо прочесать каждый сантиметр. Они должны быть где-то в доме. Может быть, не все еще потеряно…

В следующие десять минут полицейские перевернули вверх дном всю дачу. Пару человек Шлоссер все-таки отрядил на крышу, сам же отправился исследовать погреб.

В погребе было сухо и холодно. Когда-то, вероятно, здесь хранились вина, теперь он был пуст.

– Ключ ко всей истории здесь, в погребе, – сказал Фишер.

Шлоссер посмотрел на него вопросительно: почему он так думает?

– Пыль, – отвечал Фишер. – В подполе ничего не хранят, здесь должна была скопиться пыль, а ее нет. Точнее сказать, ее нет в этом месте.

И он указал на пустой винный шкаф, где когда-то устанавливали бутылки. Пыли там, действительно, не было. Более того, сам шкаф был немного отодвинут от стены. Когда сыщики взялись за него, выяснилось, что за ним скрывается отверстие чуть ниже человеческого роста – это было начало подземного хода.

Сыщики нырнули в него и включив фонари, пошли вперед. Подземный ход, сырой и темный, вывел их в ту самую заброшенную виллу, из которой они совсем недавно наблюдали за дачей инженера Петерсена.

– Они были у нас в руках, – пробурчал Шлоссер, откидывая в сторону несколько половиц и выбираясь наверх. – Если бы мы оставили здесь пару человек с револьверами, они бы не вышли из подземного хода. Но мы забрали всех, чтобы штурмовать дом. Ульрих, ты понимаешь, что случилось?

– Еще бы, – хмуро отвечал Фишер. – Они знали, что мы следим за дачей, однако совершенно не беспокоились этим – они ведь могли в любой момент попасть туда незамеченными, использовав подземный ход. Однако, когда мы установили наблюдение из брошенной виллы, путь к даче оказался для них отрезан. В виллу они войти не могли, в дом через сад – тоже. То есть могли, но их тут же бы засекли и наружу уже не выпустили. Но, очевидно, здесь оставалось что-то очень для них важное, они не могли сбежать просто так. И тогда они предприняли дьявольский отвлекающий маневр. Они, не скрываясь, вошли в дом. Петерсен рассчитал все точно, он понимал что наш маленький отряд, который наблюдал за домом из виллы, не решится напасть на них без поддержки. Пока ты собирал людей, у них было некоторое время, чтобы взять все нужное и уйти.