Каирский дебют. Записки из синей тетради

Кельнские сыщики установили круглосуточную слежку за всей троицей. Слежка эта, разумеется, держалась в строжайшей тайне от местной полиции. Оказалось, что вахмистры Енике и Глаус чуть ли не ежедневно посещают некую дачу. Установив этот факт, шеф бригады сыщиков Шлоссер вознамерился нанести решительный удар по шпионской сети.

На следующий же день прямо на рассвете Енике и Глаус были вытащены из своих постелей, арестованы и посажены в одиночные камеры. Чуть позже на крейсере был задержан старший сигнальщик Элерс. Это, очевидно, и стало роковой ошибкой сыщиков. Матроса следовало бы арестовать дома, тихо и так, чтобы никто не знал о самом факте ареста. Однако Элерс, словно что-то почуяв, несколько дней в увольнение не уходил, дома не появлялся и ночевал прямо на корабле, вместе с товарищами по команде. Это, конечно, от ареста его не спасло, однако сделало сам арест достоянием общественности.

О грядущем аресте Шлоссер сообщил капитану крейсера и старшему помощнику, которые должны были поспособствовать задержанию подчиненного и сохранению всей истории в тайне. Однако, увидев незнакомых людей, Элерс все понял: не дожидаясь, пока его возьмут за жабры, он кинулся к борту и прыгнул в море. Довольно скоро, однако, его оттуда выудили обозленные детективы, изрядно помяв во время этого богоугодного предприятия. Так или иначе, соблюсти тайну не удалось, и тогда по требованию Шлоссера старпом объявил команде, что Элерса взяли за воровство. Тем не менее, слухи все равно начали расходиться во все стороны, как круги по воде после того, как туда сбросят предателя.

Шлоссер был опытным агентом и понимал, что полицейские Глаус и Енике ничего не признают и будут отпираться до последнего. Поэтому он отложил их допрос и вплотную взялся за Элерса. Применяя во время разговора метод кнута и пряника, детектив очень быстро добился от сигнальщика признательных показаний. Не прошло и часа, как Шлоссер знал всю историю с чертежами и с сигнальной книгой. Кроме того, по словам Элерса, Енике достал Петерсену чертежи укреплений гавани, а Глаус – планы водоснабжения города. Но и это, как заявил старший сигнальщик, было далеко не все, просто вахмистры не посвящали его во все детали своей шпионской деятельности.

Теперь, когда стало ясно, что на даче живет именно английский шпион Петерсен, Шлоссер начал действовать еще решительнее. Его люди окружили дачу и взяли ее под наблюдение. Кроме того, пару сыщиков Шлоссер поместил в небольшую заброшенную виллу, находившуюся от дома Петерсена в каких-нибудь ста метрах – это обеспечивало круглосуточный присмотр за домом.

К удивлению детективов, несколько дней никто не входил в дом и не выходил оттуда. Шлоссер решил провести рекогносцировку. Одного из агентов переодели водопроводчиком, и он отправился с визитом в дом. Там, однако, оказалась только прислуга – немолодая усталая женщина, которая отвела его в кухню и оставила там одного. Пока агент находился в доме, он не заметил там ничего подозрительного и покинул его в некотором недоумении.

Спустя недолгое время домработница тоже вышла из дома и направилась прочь. За ней тут же отправился хвост, однако какой-то пьяница на автомобиле, выскочивший словно из-под земли, едва не задавил сыщика, следившего за женщиной. Пока тот поднимался с мостовой и отряхивался, прислуга исчезла из поля зрения; обратно в дом она так и не вернулась.

Судя по всему, узнав об аресте сигнальщика, Петерсен понял, что полиция явилась по его душу. Шлоссер ломал голову, откуда инженер мог узнать об аресте так быстро? Скорее всего, ему сказала невеста Элерса, с которой Петерсен тоже был знаком. А раз так, это могло означать одно – британец уже покинул не только дом, но и Германию. А это, в свою очередь, значило, что вся операция, которой руководил Шлоссер, сорвана. Нет, разумеется, шпионскую сеть удалось обезвредить, но вот главного шпиона поймать так и не удалось. И это следовало расценивать, как безусловный провал группы Шлоссера: Петерсен, или как там его на самом деле звали, оказался человеком на удивление удачливым.

Теперь нужно было снимать оцепление и отправляться с докладом к начальству. Судя по всему, именно так детектив и поступил. Вся бригада сыщиков, уже не прячась, снялась с места и уехала в сторону города. Так, во всяком случае, могло показаться стороннему наблюдателю.

В действительности же уехали не все. Три человека во главе со старым опытным детективом Ульрихом Фишером остались в той самой заброшенной вилле, ближайшей к дому Петерсена. Они продолжали наблюдение за объектом, и при этом оставались невидимыми для посторонних. Интуиция подсказывала Шлоссеру, что Петерсен закончил тут не все дела и еще вернется…

* * *

– Нестор Васильевич, вы шутите? – Ника глядела на Загорского с изумлением, они сейчас сидели в небольшом кафе на окраине Вильгельмсгафена и говорили хоть и по-немецки, но очень тихо. – Мы чудом ускользнули от врага, а вы хотите вернуться и сунуть голову в пасть дракону?