Каина

Каталина готова была вытолкать Рикардо собственными руками и тут вдруг заметила кровоподтеки у него на лице. У локтя тоже было что-то похожее на рану. Гнева ее как не бывало.

— Что с тобой? Кто тебя так отделал? — встревоженно спросила она.

— Честно говоря, сам не знаю. Но досталось мне здорово.

— Погоди, я сейчас найду чем обработать раны...

Каталина уже искала аптечку. Но разве сразу ее найдешь? В этом доме все не на месте, упорядоченность ее отцу просто противопоказана.

— Значит, я могу остаться? — спросил Рикардо.

— Если хочешь, чтобы я обработала твои раны, — ответила Каталина.

— Какие? Внутри или снаружи? — невинно осведомился он.

Наконец Каталина нашла аптечку — йод, спирт, бинты. Она промывала и дезинфицировала раны Рикардо, он вскрикивал, морщился, а она на него ворчала:

— Тоже мне мужчина! Образец смелости и отваги!

— С чего это ты взяла? Я самый настоящий трус, — возражал Рикардо.

Наконец дело было кончено, и Каталина, удовлетворенно поглядев на перевязанного Рикардо, сказала:

— Ну вот, теперь можешь идти.

— А можно я выпью глоточек рома? — жалобно спросил он.

— Выпей, — милостиво разрешила Каталина, она понимала, что ему необходимо сейчас поддержать себя малой толикой спиртного.

Рикардо, удобно устроившись в кресле, потягивал ром и, похоже, опять не собирался уходить.

— Ты что, хочешь выпить всю бутылку? — поинтересовалась Каталина.

— А скажи мне, Каталина Миранда, что теперь произойдет между нами? — вместо ответа задал вопрос Рикардо, уже успевший изрядно захмелеть.

— Ничего не произойдет, Рикардо! Абсолютно ничего! — Каталина даже засмеялась наивности его вопроса: неужели он все-таки на что-то надеялся?

— Значит, ты будешь начальником, а я поденщиком, так?

— Полагаю, что так.

— И тебе нравится распоряжаться мной и командовать? Нравится видеть униженным?..

— Работа не унижает. В школе нас учили, что работа возвышает человека, — наставительно произнесла Каталина.

— А ведь ты осталась ради меня, верно? Ради варвара, дикаря и мужлана...

— Мне кажется, ты выпил слишком много рома и тебе пора уходить, — Каталина поджала губы. — Я не любительница ночных визитов, и с завтрашнего дня этот дом будет первым в Сан-Игнасио, где двери будут запираться на ключ.

Рикардо встал и подошел к ней, он и впрямь был под хмельком, иначе, наверное, не сказал бы того, что сказал.

— Знаешь что, Каталина Миранда? — начал он. — Когда взлетел вертолет, я работал в горах и подумал: она уехала. Уехала навсегда. И знаешь, что я почувствовал?

Облегчение. Внутри у меня будто что-то разжалось, и меня отпустили на свободу.

Но ты осталась. Ты поймала меня в ловушку. Ко мне снова вернулись удушье, тоска и желание. Как только у меня будут деньги, я куплю себе лодку и уеду отсюда.

Такому мужчине, как я, нельзя быть рядом с такой женщиной, как ты. Это нехорошо.

— Леон пошел к двери. У порога он обернулся и добавил: — Жизнь — это потрясение.

Прощай, Миранда.

Рикардо вышел. За окном начинало светлеть. Ему показалось, что еще одна опасная ночь миновала благополучно.

Глава 18

На кухне Инграсии был образцовый порядок. Все просто блестело. Она была хорошей хозяйкой и сумела навести порядок и в своей жизни. Скольких усилий стоило ей поднять с постели и отправить на работу своего муженька, толстяка Абеля! Но она справилась. Сначала уговаривала, упрашивала, потом поняла, что у лентяя всегда найдутся отговорки, и отправилась сама к доктору Фернандо и Антонио. Нелегко ей было просить прощения за Абеля, но она попросила и договорилась о работе. Антонио, услышав, что ему придется работать с Абелем, в восторг не пришел, но выбирать в Сан-Игнасио не приходилось. А домики нужно было строить, и рабочие руки были ох как нужны!

Одним словом, Абель ходил теперь на работу, а такого никогда еще в жизни не было, и это было величайшим достижением Инграсии.

С радостью и грустью смотрела Инграсия на свою Лус Клариту: девочка выросла, скоро к ней в сердце постучится любовь. На днях дочка спросила ее:

— Мама, а как я узнаю, что это мой мужчина?

— Сердце тебе подскажет, — ответила Инграсия, — он будет любить тебя, окружит заботой и построит домик на небесах.

Инграсия имела в виду замужество, падре всегда говорил им, что браки совершаются на небесах. Вот Инграсия так и сказала дочке, дай ей Бог счастья!

Что же касается сержанта Гарсии, то Инграсия проходила мимо него, не удостаивая ни единым взглядом. Порядок так порядок. Порядок должен быть во всем. Она насмотрелась, как петушились и наскакивали друг на друга мужчины, грозя друг другу самыми страшными карами! Больше такого не будет!

Добряк Гарсия бесконечно огорчался потерей расположения Инграсии, огорчался, но не отчаивался. Он знал, что у него в запасе есть волшебное средство, которое рано или поздно обратит к нему сердце Инграсии. Этим волшебным средством были стихи. Стихами он и надеялся завоевать ее любовь. И вот на подоконнике дома

Инграсии стали появляться бумажки, которые она просила прочитать Росарито, потому что сама читать не умела. Стихи ей очень нравились, но откуда они берутся, понять не могла.