Каина

— Постойте, постойте! — опомнился Гарсия. — Вы арестованы.

— И все же, сержант, я попросил бы вас подождать с арестом, — сказал Фернандо.

— Позвольте мне еще раз поговорить с братом наедине. Тут что-то не так. А убежать он все равно никуда не сможет.

На том и порешили.

Весть об утрате девственности Лус Кларитой потрясла весь поселок, и только Инграсия, хлопотавшая у постели больного мужа, продолжала оставаться в неведении.

Вскоре, однако, эту печальную новость затмила другая — еще более страшная для жителей Сан-Игнасио: у Мирейи кто-то украл драгоценности. Она сама сообщила об

этом, придя в бар, где сельчане бойко обсуждали, как следует поступить с Антонио.

— Я пошла домой, чтобы взять свои украшения и заплатить ими за вещи Инграсии. Но шкатулка была пуста!

— Может, ты положила их куда-нибудь в другое место?

— Нет! Я недавно показывала шкатулку падре, все было на месте. Вы же видели, падре, как я сложила кольца, сережки и ожерелье обратно в шкатулку? 

— Да, — подтвердил Гамбоа.

— Что происходит в нашем поселке? Здесь никогда не было воров! — загалдели ошеломленные сельчане.

Тибисай заявила, что сделать такое могли только люди Маниньи, а Гарсия заподозрил турок и велел капралу обыскать их лодки.

— Вы не имеете права! — возмутился Дабой, пришедший в бар, чтобы позавтракать перед дорогой.

— А тебя я сам обыщу, — осадил его пыл сержант. — И всех остальных — тоже.

Он поочередно стал выворачивать у всех карманы и ощупывать каждого из присутствующих, но обыск не выявил вора.

Вернувшийся капрал сообщил, что не нашел на лодке Дабой никаких драгоценностей.

— Доставь сюда партизана Росарио! — приказал ему Гарсия, но тут запротестовал

Рикардо:

— Этот парень еще не оправился от операции. Он никуда не выходит. Как можно его подозревать?

— Здесь командую я, — напомнил Гарсия, — и мне виднее, что надо делать. Капрал Рейес, отправляйся в гостиницу и обыщи там партизана, а также другого раненого — Бенито. Затем займись братьями Ларрасабаль и Абелем Негропом.

— Да он же болен! — напомнили сержанту сельчане. — А, кроме того, у Инграсии такое горе! Не станешь же ты обыскивать ее и Лус Клариту!

— Если обыскивать — то всех, — твердо заявил сержант. — Помогите мне вспомнить, кого мы еще не проверили. 

— Дейзи! — с удовольствием подсказала Лола.

— Где она может быть? — встрепенулся Гарсия.

— Отсыпается в гостинице после бессонной ночи.

— Капрал, ты все понял? Проверишь заодно и Дейзи, — распорядился Гарсия. — А мы здесь подождем.

— Но меня-то уже можно отпустить! — вышел из терпения Дабой. — Я должен плыть в Бразилию. Вы ж убедились, что я — не вор!

— Все равно подожди, — был неумолим сержант.

— А я уверена, что искать надо у Маниньи! — стояла на своем Тибисай.

— Вот вернется капрал, тогда и посмотрим, — парировал Гарсия.

— Позвольте мне отнести еду Хосе Росарио и Бенито, — попросила его Лола. — Ребята с утра ничего не ели.

— Потерпят!

— Не думала, что вы такой жестокий, сержант! — не осталась в долгу Лола.

— Вспомните, может, мы еще кого-нибудь пропустили, — продолжил свое Гарсия.

— Насколько я могу судить, — язвительно бросил Дабой, — вы забыли обыскать капрала, священника, а также не удосужились вывернуть собственные карманы.

— Это уже слишком, Дабой! — возмутился Гарсия.

— Нет, отчего же, — поспешил вмешаться Гамбоа, — я такой же человек, как и все, пусть меня обыщут.

Прихожане дружно встали на защиту падре:

— Мы не можем оскорбить его недоверием! Хустиньяно, не вздумай обыскивать падре!

— И распорядись покормить раненых, — добавил Рикардо.

— Хорошо. Тибисай, собери для них какую-нибудь еду.

— Вот лепешки с сыром, я отнесу! — оживилась Лола.

— Поставь на место корзину! — строго одернул ее сержант. — К раненым пойдешь не ты, а... вот она! Паучи, отнеси лепешки и возвращайся сюда.

— А я все же хочу, чтобы и меня обыскали, — заявил Гамбоа, выворачивая карманы.

Паучи, ошеломленная поступком падре, споткнулась у двери и уронила корзинку.

Вместе с лепешками оттуда высыпались и... драгоценности Мирейи.

Что тут началось! Женщины набросились на бедную Паучи с криками: «Воровка! Вон из деревни!», а Дагоберто принялся ее горячо защищать.

— Замолчите! — перекрывая общий гул, крикнул сержант. — Все свободны. Мирейя, забирай свои украшения, а эту сеньориту я уведу в полицейский участок для допроса.

Дагоберто, Каталина и Рикардо последовали за сержантом, уговаривая его отпустить Паучи. Остальные ждали, чем закончатся эти уговоры.

— Падре, не могли бы вы со мной сейчас поговорить? — попросила Мирейя.

— Да, дочь моя. Пойдем на воздух. Слушаю тебя.