Каин

— Нет, не осуждаю. У тебя, наверное, есть причины, — Лиля пригубила горячий чай и поморщилась. — Только ребёночек… Он ведь ни в чём не виноват, — и снова этот взгляд, что пробирает до кости.

— Лиль, я не могу… Понимаешь, не могу родить его.

— Как знаешь. Только ты ещё раз всё обдумай. Не торопись, — сейчас она не выглядела, как обычно, словно маленькая девочка.

На меня смотрела взрослая мудрая женщина. Добрая и радужная, тепло которой передаётся всем окружающим.

Не удивительно, что даже бандит не устоял перед этим родником чистоты и красоты.

Я закрыла глаза, силясь настроить себя исключительно на ту мысль, что следует со мной ещё из больницы. И вроде бы получилось. Однако, тоска, словно кислота разъедающая душу, поселилась так глубоко, что не вырвать её.

ГЛАВА 26

Что же творишь, Варенька?

Неужели действительно надеялась меня наебать?

Наблюдаю за ней, глядя на экран мобильника, и мысленно благодарю дубину Васька, что настоял на камерах со звуком. Так, мол, в случае чего картина будет более ясной.

О, да, блять! Более чем ясно!

Меня словно строительной плитой по башке огрели.

Беременна!

Нет, я, конечно, не удивлён. Только этим и живу в последнее время — надеждой.

Но Варя и тут сумела опрокинуть меня на лопатки.

Дура, блять!

Неужели действительно смогла бы убить своего ребёнка?! И из-за чего?!

Лишь по той причине, что я его отец!

Сучка!

Выкуриваю две сигареты подряд, но успокоение не наступает. Тут нажраться в пору. А потом приехать домой и оторвать этой стерве голову.

Да только это мы уже проходили.

Тогда я чуть не убил свою кроху-дочь, а теперь Варька решила избавиться от второго ребёнка.

Ёб твою мать, охуительные родители! Таких врагу не пожелаешь, не то что детишкам невинным.

Слушаю её разговор с Лилей — девчонкой девятнадцати лет! И возникает мысль, что Варя идиотка. Даже малолетка соображает продуктивнее!

Набираю Васька и тот отвечает сразу же после первого гудка. Способный вояка. Жаль, что туповат.

— Варвару из дома никуда не выпускать, понял?

— Ааа… — слышу какое-то блеяние и в жилах начинает закипать кровь.

— Я сказал, ни ногой за порог! Ни под каким предлогом! Если ей или моей дочери что-то понадобится в моё отсутствие, звони кому-нибудь из парней, чтобы привезли. Понял?

— Да, шеф. Всё сделаю.

Отбрасываю телефон в сторону и, откинувшись на подголовник, выдыхаю.

Главное, держать себя в руках. Если начну беситься — ничего толкового из этого не выйдет.

У МЕНЯ БУДЕТ ЕЩЁ ОДИН РЕБЁНОК!

Эта мысль пульсирует, бьётся в мозгу разрядами тока и я теряю связь с реальностью.

В голову лезут совсем неуместные сейчас картинки, где Варя с большим животом, затем, с младенцем на руках и Дана бегает рядом… А ведь меня не было рядом, когда родилась дочь. Не было столько лет. Сколько времени утеряно. Бездарно и бесповоротно.

Упираюсь лбом в руль и слышу собственный стон.

Да, я виноват. Мою вину не искупить ничем и никогда. Но разве должен за мои грехи расплачиваться своей жизнью мой ещё неродившийся ребёнок?!

По дороге домой пытаюсь привести мысли в порядок, но цепочка, которую я распутываю и заново складываю в своей голове день за днём, то и дело обрывается.

Да, я нашёл подтверждение тому, что у Вари была сестра, с которой они похожи настолько, что путали даже те, кто общался с ними ежедневно.

В принципе, поездка в Кузьминки ещё раз подтвердила уже не догадки, но факт. И на этом всё.

Да, я осознаю, что на записи была не Варя. Опять же, пообщался с мужиком, которого Катя заразила сифилисом.

Всё вроде встало на места и теперь я могу упиваться своим горем от ума до пенсии.

Да только клубок грязных интриг Земского не распутан. И меня это, вроде как, парить не должно…

Но я должен Варьке.

Обязан найти её сестру, где бы та не была. В том, что она жива сомнений нет. Как нет и доказательств её существования на сей день.

По приезду домой иду сразу к дочери. Варьки там не оказывается и это даже к лучшему.

Я ещё не остыл.

Лишь новость о её беременности сдерживает от опрометчивого поступка — поймать и надрать задницу, как нашкодившему подростку.

— Папочка! — дочь радостно машет руками, привлекая к себе внимание и это её «папочка» тут же выбивает всю дурь из башки.

Папочка…

— Привет, кроха, — целую маленькую в нос и улыбаюсь от того, как она смешно морщится. — Скучал по тебе, — прижимаю дочь к груди, а она терпеливо ждёт, пока я закончу и тихонько хихикает.

— Мы сегодня уже с утра немного походили. Правда, пока только с ходунками, — слышу женский голос откуда-то из-за спины.

Поворачиваюсь и встречаюсь с голубоглазой девчонкой, лет двадцати.

— Ты кто? — оторопело смотрю на миниатюрную брюнетку.

— Аня… Я сиделка на день. Валентина Григорьевна к вечеру придёт…

— Ладно, Аня. Надеюсь, ты не первый день работаешь? — не по душе мне, конечно, эта ссыкуха, но из клиники не пошлют кого попало.

— Ну что вы! Я до вас уже с тремя пациентами работала и одна из них — ровесница Даны.

Ещё пару мгновений наблюдаю за смущающейся девчонкой, но в итоге, ухожу, пообещав себе разобраться с этим вопросом после разговора с Варей.

Любимую супругу встречаю в коридоре и сразу же хватаю за руку, таща за угол.