К востоку от Эдема

– Я же сказал – видел! – хмуро бросил Кэл. – Ты, похоже, тоже тронулся. Три раза с ней заговаривал. Ничего слышать не желает. Уходит, и все.

– Тут что-то не то. Она же хорошая женщина, настоящая.

– Девчонка она, вот кто, – возразил Кэл. – Смешно называть девчонку женщиной.

– Ошибаешься, Кэл, – проникновенно сказал Ли. – Некоторые с самого рождения женщины. Абра красива, как взрослая женщина, она смелая, сильная… и умная. Все прекрасно понимает, на вещи смотрит трезво. Давай спорить, что она по пустякам волноваться не станет, не зловредная и не ломака – разве что из кокетства поломается немного.

– Высоко же ты ее ставишь.

– Да, высоко, и потому думаю, что сама она не перестала бы навещать нас, – сказал Ли и добавил: – Соскучился я по ней. Попроси ее зайти ко мне.

– Уходит она, я же сказал.

– А ты догони. Скажи, что я скучаю и хочу ее видеть.

– Вернемся к разговору об отцовских глазах? – спросил Кэл.

– Не стоит.

– Может, поговорим об Ароне?

– Тоже не стоит.

3

Все переменки на следующий день Абра была среди подруг, и лишь выйдя из школы после занятий, Кэл увидел, что она идет домой одна. У ближайшего угла он свернул на параллельную улицу, обежал квартал и, рассчитав время, выскочил из переулка как раз перед идущей Аброй.

– Привет, – сказал он.

– Привет. Значит, мне не показалось, что ты сзади крадешься.

– Не показалось. Я квартал обежал, чтобы подкараулить тебя. Поговорить надо.

Абра внимательно посмотрела на Кэла:

– Если поговорить, то зачем бегать и караулить?

– Я же в школе хотел поговорить, но ты не соизволила.

– Ты был не в духе. Не люблю разговаривать, когда человек не в духе.

– Откуда ты знаешь, что я был не в духе?

– По лицу было видно, по походке. Вот сейчас ты в духе.

– Да, в духе.

– Ты не хочешь взять мои книги? – улыбнулась Абра. У Кэла сразу отлегло от сердца.

– Ну, ясное дело, – заторопился он. Сунув стопку книг под мышку, Кэл зашагал рядом с Аброй. – Ли просил передать, чтобы ты зашла повидаться.

– Правда? – оживилась она. – Скажи, обязательно приду. Как отец?

– Так себе. Глаза беспокоят.

Они шли молча, потом Кэл не выдержал и спросил:

– Об Ароне знаешь?

– Знаю, – откликнулась она и добавила: – Открой мой дневник на второй странице.

Кэл вытащил из стопки учебников дневник. Внутри была вложена простенькая открытка. На ней было нацарапано: «Дорогая Абра! Я как в грязи вывалялся. Совсем не пара тебе. Ты ни в чем не виновата. Нахожусь в армии. К отцу не ходи. Прощай, Арон».

Кэл захлопнул дневник.

– Сукин сын! – пробормотал он.

– Что ты сказал?

– Ничего.

– Я все равно слышала.

– Ты знаешь, почему он уехал?

– Нет. Хотя если подумать… как дважды два сходится. Но я не хочу гадать. Я пока не готова… то есть если ты сам не захочешь сказать.

Неожиданно Кэл спросил:

– Абра, ты… ты меня очень не любишь?

– Это ты меня недолюбливаешь. Только не знаю за что.

– Я… Боюсь я тебя.

– Боишься? Неужели я такая страшная?

– Знаешь, сколько я тебе гадостей делал. И вдобавок ты невеста моего брата.

– Какие гадости? И вовсе я не невеста.

– Хорошо, я скажу. – В тоне Кэла звучала горечь. – Только учти, ты сама попросила… Наша мать была проститутка. Она держала в нашем городе публичный дом. Я давно об этом узнал. В День благодарения я повел туда Арона, чтобы он полюбовался на свою мамочку. Я…

– Ну а он что? – взволнованно перебила его Абра.

– Он? Распсиховался весь. Стал на нее орать. Потом, когда мы вышли, сшиб меня на землю и убежал. Наша дорогая матушка наложила на себя руки, а отец… с ним что-то странное происходит… Ну вот, теперь ты все обо мне знаешь. Теперь имеешь полное право не знаться со мной.

– Теперь я его понимаю, – произнесла она задумчиво.

– Кого, Арона?

– Да.

– Он был хороший… Нет, почему был? Он и сейчас хороший. Добрый, неиспорченный, не то что я.

Они шли медленно и молчали. Потом Абра совсем остановилась, остановился и Кэл, и она посмотрела ему прямо в лицо.

– Кэл, а я ведь давным-давно про твою мать знаю.

– Откуда?

– Мои родители об этом разговаривали. Они думали, что я сплю, а я все слышала. Кэл, я хочу тебе что-то сказать. Мне трудно говорить про это, но молчать еще труднее. Лучше сказать. Я уже не маленькая девочка, какой была совсем недавно. Я стала взрослой. Ты понимаешь, о чем я?

– Понимаю.

– Ты уверен?

– Уверен.

– Ну, смотри. Теперь самое трудное… Мне надо было это раньше сказать… Я разлюбила Арона.

– Разлюбила? Почему?

– Я очень старалась разобраться… Когда мы были маленькие, мы с ним придумали красивую сказку и начали жить в этой сказке. Потом я подросла и поняла, что мне нужно что-то другое, настоящее, а не придуманное.

– Но ведь…

– Подожди, дай мне досказать. Я переменилась, а Арон так и остался, каким был. Не повзрослел. Может, он вообще никогда не станет по-настоящему взрослым. Ему нравился этот придуманный мир, в нем все так, как он хочет. Он даже подумать не смел, что у сказки может быть другой конец.

– А ты?

– А я не хочу терпеливо дожидаться, как и что получится из этой сказки. Я хочу жить взаправдашней жизнью. Понимаешь, Кэл, мы с ним разные, настолько разные, что почти чужие. Мы цеплялись за сказку по привычке. Но я больше не верю в красивые сказки.