К востоку от Эдема

Пожалуй, разницу между двумя братьями лучше всего описать следующим образом. Обнаружив на полянке муравейник, Арон ложился на живот и наблюдал за многотрудной муравьиной жизнью: одни тащат еду по протоптанным тропам, другие – переносят белые яйца. При встрече два муравья касаются друг друга усиками и о чем-то беседуют. Арон мог часами лежать на земле и следить за сложным укладом жизни муравейника.

Если же муравейник попадался на пути у Кэла, он тут же безжалостно разрушал муравьиное жилище, с интересом наблюдая, как обезумевшие от горя обитатели сражаются с постигшим их несчастьем. Арон стремился стать частью окружающего мира, слиться с ним воедино, Кэлу же непременно требовалось его преобразовать.

Кэл давно примирился с фактом, что Арон нравится людям больше, но мальчик изобрел средство, приносящее удовлетворение. Он строил план и терпеливо выжидал, когда любующийся братом человек выкажет свою слабость, и тогда наносил удар по уязвимому месту, а жертва и не догадывалась, что и по какой причине происходит. Месть давала возможность ощутить свою власть, и это приносило радость. Более сильного и всепоглощающего чувства Кэл не испытывал. Он не питал неприязни к брату, наоборот, любил его, так как именно Арон и являлся причиной его торжества. Он уже и сам не помнил, если вообще когда-либо осознавал, что наказывает людей, желая им нравиться так же, как Арон. Со временем он уже не хотел оказаться на месте брата, предпочитая любви окружающих собственные тайные радости.

Своим прикосновением к Арону, ласковым голосом Абра разожгла в душе Кэла желание наказывать. Реакция была мгновенной, мозг заработал, отыскивая слабые стороны девочки, и так навострился в этом деле, что сразу же их обнаружил из слов самой Абры. Обычно дети недовольны своим возрастом: одни хотят оставаться малышами, а другие рвутся во взрослые. Абре хотелось стать взрослой. Она заимствовала из речи взрослых слова, подражала их манерам и чувствам. Расставшись с младенчеством, девочка еще не успела приобщиться к миру взрослых, которым так восторгалась. Кэл уловил слабость Абры и получил орудие, с помощью которого можно разрушить воздвигнутый ею муравейник.

Кэл понимал, что на поиски коробки и упаковку кролика уйдет довольно много времени. Он мысленно представил, как Арон смывает с кролика кровь. Это тоже требует времени. Потом еще надо отыскать тесьму, аккуратно перевязать коробку да еще завязать бантик. А тем временем чутье подсказывало Кэлу, что он начинает одерживать победу. Уверенность девочки заметно пошатнулась, и он знал, как закрепить успех.

Наконец Абра не выдержала и отвела взгляд.

– Что за манера пялиться на людей? – возмутилась она.

Кэл измерил девочку равнодушным взглядом с ног до головы, будто пред ним стул. По собственному опыту он знал, что таким образом можно смутить даже взрослого.

И Абра не выдержала:

– У меня что, волосы зеленые?

– Ты ходишь в школу? – не отвечая на вопрос, поинтересовался Кэл.

– Разумеется.

– В какой класс?

– В пятый.

– А сколько тебе лет?

– Скоро одиннадцать.

Кэл снова рассмеялся.

– Да что тут смешного? – рассердилась девочка, но Кэл не удостоил ее ответом. – Ну же, признавайся, над чем смеешься? – Ответа снова не последовало. – Воображаешь себя большим умником, да? – съязвила Абра, но, глядя на смеющегося Кэла, смущенно заметила: – Что-то твой брат долго возится. Посмотри, дождь уже закончился.

– Думаю, он сейчас кое-что ищет, – сказал Кэл.

– Ты имеешь в виду кролика?

– Нет, кролик никуда не делся, он же мертвый. Но похоже, он никак не поймает кое-кого еще. А она все не дается.

– Кого не поймает? Кто не дается?

– Арон не велел говорить. Хочет сделать сюрприз. Поймал еще в прошлую пятницу. Она его тяпнула за палец.

– О ком ты говоришь?

– Сама увидишь, когда откроешь коробку, – с заговорщическим видом сообщил Кэл. – Бьюсь об заклад, он попросит не открывать коробку сразу. – Это была не просто догадка. Кэл хорошо изучил характер брата.

Абра понимала, что проигрывает не только сражение, но и военную кампанию в целом. В душе зарождалась ненависть к этому мальчишке. Она мысленно перебирала все убийственные по остроумию реплики и тут же отбрасывала их в сторону за ненадобностью, чувствуя, что они не возымеют должного действия. Злясь на свою беспомощность, девочка вышла на крыльцо и бросила взгляд в сторону дома, где родители пили чай.

– Пожалуй, вернусь, – тихо обронила она.

– Подожди, – попросил Кэл, идя за ней следом.

– Чего тебе? – холодно поинтересовалась Абра, когда мальчик поравнялся с ней.

– Не злись на меня, – сказал он примирительным тоном. – Тебе невдомек, что здесь творится. Видела бы, какая у брата спина.

Внезапная перемена в поведении Кэла обескуражила девочку, а тот, чувствуя ее пристрастие к романтическим историям, не дал времени опомниться. Кэл говорил тихо, напустив на себя таинственный вид, и Абра тоже непроизвольно понизила голос, подстраиваясь под него:

– А что случилось с его спиной?

– Вся в шрамах. Живого места нет, – сообщил Кэл. – А все китаец.

По телу Абры пробежали мурашки. Ее так и распирало от любопытства.