Из варяг в греки

Собирайтеся,
Собирайтеся,
Да за играми
Пошто мяне мило,
Да за играми
Пошто мяне мило,
Да у Божича, да у Сварожича,
У Божича, да у Сварожича,
Да у реки хороводы,
Да у реки хороводы,
А река круто вьетси,
А река круто вьетси,
Со мной милай по водицу,
Со мной милай по водицу…

Ратибор остановился и замер под чарами звонких девических голосов, в которых сквозила легкая грусть по настоящей большой любви и поклонение родной земле.

Вдруг на его плечо опустилась прохладная ладонь, он оглянулся и увидел те самые глаза, в которых он вчера тонул без остатка. Распущенные волосы девушки были перехвачены нешироким очельем, на нём висели металлические монетки. На голове лежал сплетенный из цветов веночек. Под высоким чистым лбом он увидел большие, ясные очи – в них светились вместе с отблесками пламени искорки лукавства и кокетства.

– Што, княжич, або дома кручина покою не даеть?

– Не даеть, – набравшись смелости, ответил Ратибор и совсем осмелев, спросил:

– Як кликать то тябе?

– Славна, – гордо ответила она. – Пашто жа ты у маво батюшки не выспросил?

Ратибор пожал плечами, не мог же он признаться в том, что постеснялся ее отца, и решил вместо ответа назвать свое имя.

– А мяне Ратибор.

– А я ведаю, – со смехом ответил она.

Из темноты к ним подошел высокий молодой парень и протянул ему чарку с медовым напитком:

– Отведай, княжич, нашего угощения.

– Благодарю, – ответил Ратибор, приняв чарку, он поднес ее к своим губам и лишь пригубив, протянул Славне.

Та сделала то же самое, слегка омочила губы и опустила глиняную посуду на землю. С легкой улыбкой произнесла:

– А не хошь через огонь скакнуть? – кивнула она на яркое пламя горевшего неподалеку костра. Через вздымавшийся огонь время от времени перескакивали молодые люди.

– С табой? – спросил, не сводя с нее взгляда Ратибор.

– А с кем хошь?! – с вызовом ответила девушка.

– Токо с табой! – даже чересчур громко ответил он.

Они, крепко взявшись за руки, перелетели через пламя, не разжав своих ладоней.

Кто-то уже со смехом бежал к озеру купаться, чтобы очиститься от накопленной за зиму духоты в теле, а потом вернуться и согреться у огня.

На краду водрузили чучело Ярилы и подожгли. Взлетело пламя кверху, унося вместе с прошлыми воспоминаниями о трудной зиме горести и печали, и зло, назначенные судьбой.

14

На рассвете молодежь расходилась по избам. Все шли босыми, чтобы впиталась роса, в эту ночь имевшая целебную силу. Искорка шла одна. Она нагнулась три раза, каждый раз со словами: «Умоюсь святою росою, со златою зарею согреюся, цветами ее покроюся. Посули Боже честь девичью, уважение обще». Ей сегодня не выпало найти суженого, а это значило, что все еще впереди. Доброшка был чересчур настойчив, и пришлось его оставить. Ничего, если захочет серьезных отношений – значит свататься придёт или вено родителям передаст. Под утро она с подругами пускала по течению небольшой реки, впадавшей в озеро, венки. Если веночек плыл дальше, значит, будет случай выйти замуж, если пристанет к берегу, то в этом году придётся быть одной, а вот если утонет, готовься к несчастью какому-нибудь. Она долго бежала за своим, а он плыл и плыл, до самого озера – получается, что ещё улыбнётся и ей счастье. А любовь творить без замужества с испокон веков грех и позор, потом сраму не оберёшься. Скажут, слаба к сластолюбию и уж никогда никому не будешь больше нужна.

По пути к дому она громко делилась впечатлениями о своей встрече с Доброшкой:

– Токо остались наедине, набросился и враз за пельки мяне хватати зачал. Куды с таким охальником справу иметь.

Она чуть подала грудь вперед показывая, какие у неё налившиеся девичьими соками груди.

– А ты што жа, утекла? – спросила одна из подруг, в этот вечер, как и она оставшаяся без жениха.

– Да оходила, што под руку подвернулося.

– Штобы ведал пошто девичью честь замарати! – со смехом высказалась ещё одна подружка.

– А як жа инакаше, – рассудительно подтвердила Искорка.

Ратибор и Славна распрощались на околице. Осмелев, он склонился и поцеловал ее в губы.

– Я заутра приду, вено отчию тваму принесу.

Славна улыбнулась и, кивнув на прощание, поспешила к своей избе.

Молодой воин, пропуская Ратибора через калитку, сделанную в крепостных воротах, как то грустно улыбнулся. Княжич быстро вбежал по широкой лестнице на крыльцо, поднялся на второй этаж и, ступив за порог, услышал из глубины через открытую дверь в другой горнице голос матери: «Сорву я для лады три былинки, черну былинку паложу ворону в гнездо, свитое у семи дубов, иде конь пасется богатырский, червлену былинку пошлю за море, иде меч кладенец дожидаится, а белу былинку на лугу найду, иде колчан с каленою стрелою. Черна былинка, дари яму коня богатырского, червлена – неси яму меч кладенец, бела – отвори колчан с каленою стрелою. Победи ты ворогов лютых и вернися домой, иде усе тябе дожидаюца…».