Из меди и перьев

– Ты вольна с ним делать все, что захочешь, – ему это было без надобности. – Выпей его жизнь до конца, раз околдовала его. Это единственное правильное, что ты можешь сделать.

Выпить Эберта без остатка, оставить лишь оболочку того человека, каким он был раньше. Зверь внутри нее желал этого ежечасно, только вот прежняя Кая хотела сбежать от этого, как от огня.

– Ты нужна мне сильной, – продолжал Морелла. – Мне нужна такая помощница, как ты, Кая, понимаешь? Убей Улафа, стань свободной. Ты зверь, прекрасный зверь, сильный, так и будь им. Мы с тобой освободим всю нашу родню. Наконец настанет мир, который так наши родичи ждали. Люди подорвали наше к ним доверие. Любые люди, Кая, понимаешь, любимая, второго шанса они не заслуживают. Почему заслуживают они, если не дали его тебе?

Он наклонился и порывисто поцеловал ее, сжимая в объятиях. Ей было неудобно, немножко больно, но она не отстранилась, только постаралась расслабиться в его руках, будто на мягкой перине. Она любила его. Наверно. Любила и боялась, ей так не хватало любви. Он был тем, что влекло ее тогда, в самый первый полет. Он был силой, страстью, свободой, все, что тогда, в ранней юности, вскружило ей голову тогда над обрывом. Тогда, в деревушке Горных домов, она помнила, что иная и это заставляло ее сердце трепетать от восторга. Он был ее мечтой, и мечта эта стала вдруг из плоти и крови. Она не могла его отпустить. Даже если он пророчил войну. Даже если из-за таких вот желаний она сюда и загремела.

Она спрятала лицо у него на груди и вдохнула запах дыма и железа. Это нисколько ее не успокоило. Напротив, в голове прояснилось и все более явно перед глазами стали вставать картины войны. Он хочет войны, он хочет битвы, он хочет, чтобы она предала всю себя без остатка ради дела, ради борьбы. Улаф ведь тоже хотел воевать. И Улафа она ненавидела.

– Но ведь не все люди такие, – она со злостью почувствовала, как глупо звучат сейчас ее мысли, как у наивной девчонки. – Морелла, ты знаешь, мне кажется, я более не одна. Не совсем одна, вернее, ведь ты со мной, понимаешь…

Она мялась и не могла рассказать. Образ Сольвег встал перед глазами и уходить пока не желал. Бывшая богачка в простом синем платье. Такая смелая, такая яростная, так наивно не видящая перед собой смертельной опасности. Всего лишь человек, всего на всего глупая девчонка, а сколько в ней почудилось силы. Ее не хотелось убивать. Она бы сама могла быть такой, если бы судьба не выбрала ей иную дорожку. Кая вспомнила карту, на которой изобразила ее, точно принцессу из глупой сказки, и улыбнулась.

– Мне кажется, я не одна, – снова пробормотала она, стараясь не поднимать на Мореллу глаза. – Мне так одиноко, пойми, а она была так мила, защитила от Улафа, от его тяжеленных рук, он бы ударил меня.

Тяжелая рука легла ей на плечо. Морелла смотрел на нее, и лицо его было жестоким.

– Ты спуталась с человеком? – медленно спросил он. – С кем-то помимо глупых детей, которые вьются вокруг тебя, точно мухи?

Кая-Марта почувствовала злость где-то в сердце и испугалась. Раньше она никогда на него не злилась. Только покой и ласка были меж ними, теперь она чувствовала, как звериная кровь закипает внутри. Все правильно. Все и понятно. Она прикрыла глаза. Чем больше она выпивает сил рыцаря, тем больше она становится сирином, тем больше в ней голода, ярости, злости. Оттого Морелла ее порою пугает. Оттого сейчас ей хочется прекословить, кусаться и драться, лишь бы он выслушал и замолчал.

– С кем я спуталась – не твоя забота, любимый, – голос был тихий, но в нем явственно слышалось шипение с клекотом. – Я, быть может, впервые со своей жизни в Горных домах нашла себе подобие доброй подруги. Я ее так просто не отпущу. Даже и ради тебя.

– Глупая девчонка, – сирин просто пожал плечами. – Ты, наивная глупая девчонка, решила отдать кусок своего сердца человеку, знаешь ли ты, что от этого будет? Она первая же предаст твою дружбу, как только что-нибудь заподозрит. Они же люди, Кая, это у них в крови. Твое сердце расколется, как орех, ты и глазом моргнуть не успеешь, как в лучшем случае тебя снова запрут в клетке, а в худшем – добрые люди с ней во главе отправят тебя на костер. У нас нет друзей, кроме нас самих, Кая. Не доверяй людям и жалким их жизням. Они однажды нас уже обманули.

Кая потупила взгляд. Она знала, что он не поверит ей. И еще она знала, что надо молчать. Хотела ли она вновь увидеть ту девушку. Хотела ли вспомнить свои забытые чувства, забытую девицу, которая рыдала в ней ежечасно, ждало ли ее сердце друга. Она впервые должна решить сама, стоит ли ей убить кого или оставить. И в этом случае помощи Мореллы она не искала.

– Ты знаешь, – как бы между прочим проговорила она. – А ведь он хочет убить меня. Он угрожал мне. И не в первый же раз.

– Кто? – Морелла взял ее за подбородок и поднял на себя. – Кто грозился обидеть тебя?

– Улаф, – отвечала она. – Ты знаешь, он грозился пролить мою кровь всю, без остатка, не только несколько капель.

– Он на это способен?