Иван Крылов

Если приглядеться к датам написания басен, можно увидеть, что в последние 25 лет литературной деятельности Крыловым написано только 58 басен, тогда как в первые двенадцать – 140.

Чем объяснить такое соотношение творческой активности баснописца? Только ли тут дело в возрасте? Ещё одна загадка непревзойдённого баснописца.

И вообще, что есть «басня Крылова»? Как ни странно, на сей счёт нет единого мнения.

Безусловно, сатира, прежде всего политическая, – традиционно отвечало отечественное литературоведение со времён Белинского.

Нравоучительная аллегория, свод моральных правил, воспитывающих в человеке скромность, трудолюбие, честность, внушающих неприязнь к лености, хвастовству, зазнайству, чванству, чинопочитанию, лжи и лицемерию, – другая точка зрения.

Произведения, формирующие христианский идеал и выражающие дух русского православного народа, – есть сегодня и такое прочтение крыловских басен, имеющее под собой достаточно оснований.

Крыловские басни, жанр заведомо нравоучительный, должный бы исправлять общественные пороки и отстаивать гражданские ценности, на самом деле не басни, а лирические стихотворения очень высокой пробы. Потому что мораль крыловских басен часто не соотносится напрямую с самой рассказанной историей. Мораль как бы сама по себе, рассказ сам по себе – кому-то глянется и такой подход к басенному наследию Крылова.

Тема одной из самых знаменитых крыловских басен «Ворона и Лисица» о власти лести над человеческим сердцем относится к категории «вечных»: она восходит к французскому баснописцу Ж. Лафонтену, который в свою очередь заимствовал сюжет у Эзопа (VI век до н. э., Древняя Греция). Кстати, эзоповская басня переложена также римским баснописцем Федром (I век до н. э.); именно этот текст взял за основу русский поэт В. Тредиаковский для своей басни «Ворон и Лисица», которая, таким образом, стала переводом с другого перевода. Басни с этим сюжетом есть ещё у таких поэтов прошлого, как Сумароков, Херасков.

Но только ли в сюжете дело? И вообще, существенно ли, читая Крылова, знать, что перед тобой именно перевод? Например, маленькие дети, которым родители читают эту басню Крылова, они что, теряют в своём восприятии от неведения, что это перевод басни Лафонтена? Осталась ли тут хоть толика французского? Хоть малость древнегреческого?

Вот «Ворона и Лисица» Ивана Андреевича:

Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

Вороне где-то Бог послал кусочек сыру;
На ель Ворона взгромоздясь,
Позавтракать было совсем уж собралась,
Да позадумалась, а сыр во рту держала.
На ту беду Лиса близёхонько бежала;
Вдруг сырный дух Лису остановил:
Лисица видит сыр, – Лисицу сыр пленил.
Плутовка к дереву на цыпочках подходит;
Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит
И говорит так сладко, чуть дыша:
«Голубушка, как хороша!
Ну что за шейка, что за глазки!
Рассказывать, так, право, сказки!
Какие пёрушки! какой носок!
И, верно, ангельский быть должен голосок!
Спой, светик, не стыдись! Что ежели, сестрица,
При красоте такой и петь ты мастерица,
Ведь ты б у нас была царь-птица!»
Вещуньина с похвал вскружилась голова,
От радости в зобу дыханье спёрло, —
И на приветливы Лисицыны слова
Ворона каркнула во всё воронье горло:
Сыр выпал – с ним была плутовка такова.

<1807>

А теперь сопоставим крыловскую басню с басней «Ворон и Лисица» Тредиаковского: