Юная Спасительница (СИ)

— Челси, ты никогда не была такой, как все. Ты всегда действовала, исходя из собственных принципов, была по натуре бунтаркой и поступала так, как сама того пожелаешь. Я верил, что где-то там такая упертая и целеустремленная девка, как ты, выживает. Мне жаль, что я пропустил большую часть твоего взросления, не был рядом и даже в какой-то момент начал считать тебя мертвой.

Единственное, что мне удается ответить: «Как скажешь». Краткость очень даже кстати — портить сейчас всем настроение желания нет. В голосе папы отчетливо слышу нотки наигранной печали и неискренности. Прошло около семи или даже восьми лет с момента нашей последней встречи; папа сумел зажить по-новому, обрести верных подданых, неплохой титул и целый гарем красивых женщин. Конечно же, какое ему было дело до пропавшей дочери? И все же, верить хоть в оставшуюся капельку отцовской любви мне хочется.

Без лишних слов вновь принимаюсь за наведение порядка в комнате.

— Если честно, все то время, проведенное с Мэттом, Молли и Пейдж, я считала ужасающим из-за собственных пороков и слабости. Думала, что умру самой первой. Единственная причина, по которой я выжила — дохера людей пожертвовало собой ради меня, — склоняю голову и на секунду отвлекаюсь от работы, так как папа обхватывает мои плечи, прижимает к себе и утыкается носом в волосы.

— Понимаю… Давай-ка лучше о чем-то хорошем. Люсиль не любит грустные разговоры, — поднимает руку с битой и внимательно рассматривает ее, ухмыляясь. — Правда, Люсиль?

— Ты называешь биту «Люсиль»? В честь мамы? — вздрагиваю всем телом, когда до ушей доносится тихий и хриплый смешок папы, а затем и коварное «да». Я не зацикливаюсь на этом, чтобы не заводить диалог в тупик. — А что насчет припасов? У вас действительно всегда их хватает? И обычно нет чрезвычайной нужды в них?

— Этот мир жесток, — с энтузиазмом произносит он. — Все выживают так, как могут. Есть те, кто сильнее, а есть те, кто слабее. Спасители сильные, а Святилище — пристанище сильных. Усекла?

От столь таинственного ответа каждый глоток воздуха становится болезненным. Хочется узнать еще больше всего, хочется заглянуть отцу в душу и разузнать все подробности.

— Вы грабите? Нападаете на другие общины и группы?

Оскал становится шире, а возле глаз появляются складочки морщин.

— Сильные всегда превосходят слабых, разве я не прав? Так зачем же томить бедолаг оттягиванием того, что ждет их в скором времени? Зачем же оттягивать смерть, ведь можно использовать этих экземпляров как ресурсы, не так ли?

Опускаю взгляд и надуваю губы. После долгой разлуки с папой я уже даже, кажется, общаться разучилась. Подступают явные стеснение и отсутствие уюта.

— Как-то я ограбила одну группу. Восемь или девять человек. Мне нужны были припасы, а у них их было полно: консервы, вода, медикаменты… Проблема в том, что там было двое детей и одна беременная, — поглядываю на отца, на время замолкнув, а после снова продолжаю: — Они отказывались отдавать инвентарь, один из них мне угрожал, а у меня на шее был другой выживший, которому срочно нужны были медикаменты. И я поступила, как ты меня учил: подумала прежде всего о себе. Я выстрелила в того, что угрожал мне, после потребовала припасы. Ранения были не смертельны, но не знаю, к чему они привели в конечном итоге.

Отец задерживает на мне взгляд.

— Ты справишься, Челси. Это пройдет. Ладно, мне лучше уйти. Чертовски хочу трахнуть хотя бы одну из своих жен, — заключает в объятия и целует в макушку. — Не скучай.

Не беспокойся, не буду.

Бросаю взгляд вслед уходящему силуэту, усаживаюсь на койку и достаю из пачки еще одну сигарету. Я как тот еще подросток, выжидающий ухода родителей, чтобы ощутить на языке вкус табака.

Поджигаю кончик сигареты с бутаном. В перерывах между выдыханием дыма задумчиво проговариваю:

— Интересно, папа до сих пор помнит, что я курю…

В воздухе вмиг появляются клубки выдыхаемого дыма. Улегшись на постель, я полностью расслабляюсь и решаю всего на секунду сомкнуть веки в попытках проанализировать поступки и слова отца.

========== Глава 3. Потерянная надежда ==========

Я словно тот особенный цветок под стеклянным куполом, который никто не смеет тронуть. Папа относится ко мне со всей нежностью и лаской, а его люди обращаются на «Вы» и «Мисс». Мне разрешено почти все; дано все, о чем даже представить нельзя. Но чего действительно не хватает — отцовской любви, его времени и душевных разговоров. Не поймет меня никто неверно, но несмотря на то, что папа старается проявлять заботу, выходит у него плоховато. Раньше преградой служил длинный утомительный рабочий день, а теперь — власть.

Тем не менее Святилище вкратце можно описать так: спокойствие только снится.

Стоит обычный день, ничем, наверное, не отличающийся от остальных. Вот только что-то случилось, и отцу припекло устроить мини-собрание. Все шепчутся и говорят, что настроение у него не очень, так что лучше не гневать самого сатану. Представления не имею, что стряслось, но шумиха поднялась та еще.