Юная Спасительница (СИ)

— Нет, Челси. Не буду, — скрипит отец. — Думаю, и так ясно, что временами мы оба неправы. И я прекрасно понимаю, как ты себя сейчас чувствуешь. Но в жизни не все происходит так, как хотелось бы. Не знаю, как насчет остального, но в том, что в данном случае я тебе не даю право выбора, вполне верное решение: иногда у тебя случаются вспышки гнева, да и вообще настроение у тебя изменчиво; ты собственническая натура, желающая, чтобы все внимание было направлено на тебя. Признаю, ты самостоятельная, смелая и в принципе боевая девка, но в то же время высокомерная и всегда убеждена, что для тебя нет никаких преград. Опять же, что мы имеем? Из-за всех этих факторов ты иногда настолько иррациональная и воинственная, что сперва делаешь, а потом уже думаешь… если вообще думаешь. Эмоциональность и высокомерие погубят тебя, Челси. Удача не вечна. И если на протяжении всех этих семи лет тебе чертовски везло, не значит, что так будет всегда. Поверь, я знаю.

— Я тоже.

— Тогда не повод ли задуматься? Пока ты не займешься собой, мир не изменится, Челси. Дав повод взять на себя больше ответственности, я также дал тебе возможность поработать над собой. Ты или подчинишься эмоциям и лидером стать не сумеешь, или возьмешься за голову и наконец повзрослеешь. В любом случае, делаю я это, чтобы ты поскорее разобралась в себе, расставила приоритеты и сумела поставить характер.

Разворачиваюсь и неспеша удаляюсь из комнаты, когда меня окликают:

— Челси, погоди! — после длинного пребывания в сидячем положении, словно разучившись ходить, папа на подкашивающихся ногах ковыляет ко мне. — Возьми, — протягивает часть кулона и старую фотографию.

— Зачем? Проку от этого уже никакого, — серьезно произношу, поворачивая голову чуть в сторону.

— Челл… я знаю, что Мэтт был для тебя больше, чем просто парнем. Он был твоей маленькой вселенной, благодаря которой ты чувствовала себя ублаженной и умиротворенной.

— Мы были совсем детьми.

— Каждый раз, когда ты о нем говоришь, глаза у тебя искрятся. У меня то же самое, когда я думаю о Люсиль.

— Повторюсь, мы были совсем детьми.

— Да? Возраст сейчас не играет значения. Мы говорим о парне, который, как ты сама выразилась, был всегда с тобой. И только не ври, что у вас не было всех этих сопливых разговорчиков о вашей «настоящей» и светлой любви.

— Были. Мэтт всегда был достаточно скрытным в плане чувств или жизни вне школы; он надевал маску притворства и всем улыбался. А когда оставался наедине со мной и Молли, открывал душу и со слезами на глазах рассказывал о том, как его мать каждый день становится черствее, и все из-за смерти мужа, который втайне от нее развлекался с молодой барышней. Никого не напоминает?

Чешет подбородок и уставляется в одну точку на стене. Свои находки папа укладывает себе на колени.

— Тот мужик… Дэрил. Он был у меня своеобразным заложником, чью волю я был намерен сломить и подчинить, — без применения каких-либо трюков спокойно переводит тему, скверно ухмыльнувшись. — Но он оказался сильнее этого. Как он поживает?

— Нормально. Наверное.

Вытянувшись, то и дело одергиваю великоватую куртку отца. Краем глаза он это замечает и спешит ко мне. Побрякушки падают, но отец не взирает на звонкий стук кулона о поверхность каменной плитки, которой выложен пол. Ухватывается за бегунок и плавно оттягивает его кверху. В застегнутом состоянии куртка выглядит еще больше, собираясь на боках, плечах и спине складками.

— Угомонись же, — задорно произносит он. — Кожаные куртки как не крути смотрятся отпадно. Особенно на моей дочурке! — глядит на ботинки, усердно разглядывая замшевые подошвы и носок. На секунду он сдается смятенным. — Знаю, что с Дуайтом у тебя за такой короткий промежуток времени сложились не очень доверительные отношения; имею в виду, что ты на него зла. Но это не отменяет того факта, что за языком ты должна и будешь следить. Беспрекословно. Он один из лучших и самых верных Спасителей, а Саймон — моя правая рука, которую ты должна уважать уже за сам статус.

Бросает короткий взгляд на карман шорт.

— Отдай их мне, — вытягивает руку и, не отводя внимания от пачки сигарет, требовательно сверлит взглядом.

Свожу брови на переносице.

— Какого черта? Не собираюсь я тебе их отдавать.

— Челси, черт возьми! — цепляется за плечо и вмиг устремленной в карман рукой грабастает пачку с оставшимися двумя сигаретами.

— Эй! — молниеносно выкидываю вперед руку, стремясь вырвать свою собственность.

Папа даже не вздумывает уклониться; делает широкий шаг назад, перекладывает пачку в другую руку и заносит ее вверх. На секунду теряю равновесие и неловко пытаюсь его восстановить, найдя опору в предплечье отца. Взглядом все так же изучаю пачку.

— Ты только сейчас решил мне на мозг капать своим чтением лекций?

Несмотря на мою сумбурную реакцию, держит курс к комоду напротив платяного шкафа и закидывает туда пачку.

— Да ты!.. — не дав закончить мне предложение, папа ловит мое запястье и насильно выталкивает из комнаты. Его пальцы сжаты так, что наверняка оставят заметные синяки.