Юная Спасительница (СИ)

— От твоего сарказма проку как от козла молока. Дай-ка мне, как все любят, парочку нравоучений и я пойду осмотрю другую комнату.

— Как скажешь: не трать патроны даром, — отзывается Дэрил. Его тон походит на увещевания взрослого, убеждающего в чем-то ребенка, что под его кроватью нет никакого монстра. — Пуля — крайняя мера.

Натянуто ухмыляюсь.

— Спасибо за совет! Обязательно прислушаюсь, — уж с чересчур заметной наигранной радостью огрызаюсь, однако мгновенно успокаиваюсь.

Диксон выпрямляется, глядя мне в лицо, и поигрывает натянутой резинкой арбалета.

— Прочищу эту комнату и ванную, а ты другую спальню. Две комнаты взял на себя, так что не налажай. Не сложно, правда? — не отводит глаз.

На какое-то мгновение мне показалось, что выгляжу я надломленной и грустной из-за обращения Диксона.

— Ты меня недооцениваешь, — шепчу и суплюсь так, что черты моего лица, без сомнений, ожесточаются.

Медленно и не спеша открываю дверь, а после захожу в спальню. Окровавленные тумбы, стол и кресло — в общем, все в духе эпидемии. Тем не менее комната достаточно большая: есть проход, ведущий наверняка в ванную комнату, да и целый магазин мебели можно здесь устраивать, учитывая ее содержимое.

Берусь за запыленный письменный стол. Дернув за ручку, открываю шухляду. В ней лежит завернутый в красный платок пустой флакончик с свернутой пополам запиской.

«Уехали с Вероникой в Европу. Не хочу, чтобы ты и Анна жили в неведении, ведь сердце принадлежит другой женщине. В флакончике немного твоего любимого вина».

— Его жена любила красное вино; наверняка уверенная, и раскрепощенная дама. Как мне внушал папа, личные предпочтения, особенно в вине, могут многое сказать, — беру в руки флакон. — Пустой, но чистый. Значит, как минимум водой ополоснули. Ее муж оставил семью и уехал с любовницей, — поджимаю губы и фокусируюсь на предмете в руке. — Может, она специально завернула все это в платок и спрятала не на самом видном месте?.. Чтобы пореже вспоминать о нем. — Хмурюсь. — Мой папа, наверное, не такой уж и поганец. Он хотя бы нас с мамой не бросил.

Отложив находку, продолжаю обыск и нахожу немного: пара патронов и бутылка воды. Этого чертовски мало для одного человека, уже молчу о целой общине! Но выбирать не из чего.

Слышатся шаги. Они где-то то ли слева от меня, то ли справа… Внезапно плеч касаются чьи-то сильные руки. Теплая кровь приливает к лицу, оборачиваясь жаром. Нервно сглатываю и вздрагиваю, но, к счастью, это оказывается Дэрил.

— Ты уже справилась?

Киваю в ответ. Я прочистила все шухляды и полки, но из полезного нашла не так уж и много. Например, пыль, паутину и письмо от бросившего семью ради любовницы человека.

Вряд ли мне стоит тешить себя пустыми надеждами, что случится чудо, появится какая-нибудь добрая феечка и наколдует нам припасы.

— Не хочу нагнетать обстановку, но… — дрожу, как осиновый лист, колыхающийся на ветру. Сейчас я ступаю по очень тонкому льду. — Кто стал первой жертвой моего отца? Из ваших, конечно же…

Тело Дэрила напрягается. Он, будто хищник, готов сделать прыжок на свою добычу.

— Этот подонок поставил нас всех на колени. Он убил Гленна, Абрахама… Заставил нас бояться и пускать слезы. Но знаешь… Это еще цветочки, потому что этот потом он заставил Рика отрезать своему же сыну руку, — Дэрил не в силе больше терпеть. Все внутри уже кипит, подогревая только интерес к последующим его действиям. — Когда я сумел возразить этому сукину сыну, ударил его по роже, меня запроторили в Святилище, где устроили настоящую пытку, обращаясь как с псом на цепи.

Стиснув зубы, Дэрил сжимает кулаки и едва ли сдерживается, чтобы не выплеснуть злость на мне.

— Мне жаль, — спешу выставить руки перед собой, будто защищаясь от летящего мяча. — Вы потеряли людей из-за моего отца, а сейчас еще и я появилась. Мне жаль, прости.

— Я очень надеюсь на это, потому что тебе должно быть жаль.

***

— Все чисто, — спускаясь по лестнице, сообщает Рику Дэрил. — Мне удалось найти только банку консервов, но думаю, и она уже не жилец. Малая нашла воду и парочку патронов.

Невозмутимая серьезность Рика сменяется разочарованием. Надолго обуздать чувство голода очень трудно. Это и силы, и энергия, которые люди сейчас тратят больше, чем получают. Мне прекрасно известно, насколько это грустно не найти припасов. Особенно, когда за плечами не один и не два, а целая группа таких же ослабевающих с каждой секундой выживших.

Карл снимает со спины продуктовую сумку. Внизу виднеются формы выпирающих баночек. Карл опускает руку и уже в следующую секунду достает пару жестянок. Надписи на них гласят, что это консервированная кукуруза.

— Этого не хватит, — безэмоционально отрезаю я, переводя взгляд на Карла.

Он сводит брови на переносице, намекая, что это и без моего комментария понятно.

— И что ты можешь предложить?

Предположений у меня самой ноль.

— Не знаю, но ты же из нас самый находчивый. У самого мысли по этому поводу должны быть.

— Я думаю, нам нужно возвращаться с тем, что есть.

Карл злобно фыркает, когда после его слов я выпускаю из себя саркастичный смешок.

— Тебе смешно?

Качаю головой.