Источник судьбы

— Что теперь говорить? Хергейр фогт просил передать тебе, что люди в Борге в большом смятении и хотят приносить жертвы своим идолам. Хергейр фогт уговаривает их бросить идолов и молить о помощи Господа нашего Иисуса Христа. А теперь подумай. Если по молитве Хергейра и прочих христовых людей нам всем удастся сохранить свои жизни, дома и имущество, то язычникам придется поджать хвосты. На Бьёрко снова можно будет пригласить проповедников, святых людей, и даже построить церковь. Хергейр фогт построил церковь у себя в усадьбе, и все мы по праздникам ездим туда, но иной раз Хергейр сам служит, потому что не всегда удается найти священника или монаха. Раньше у нас здесь жил святой человек Ардгейр, но весной уехал. Теперь Хергейр фогт нарочно хочет послать людей в Дорестад, чтобы привезти священника на зиму, для Рождественской службы.

— Все это очень занятно… то есть прискорбно, но сейчас не время говорить о сложностях богослужений. Что я, епископ, что должен давать вам священников?

— Ты, Анунд конунг, должен дать нам мир и безопасность. Если ты укротишь свирепость данов и сохранишь наше имущество, мы признаем тебя конунгом. Люди припишут этот успех молитвам Христу, и Христова вера на Бьёрко укрепится. Всем будет хорошо.

— Если вы признаете меня конунгом, я готов.

— Предложи данам выкуп.

— Конечно, без выкупа они не уйдут. Сколько вы готовы дать?

— А сколько они хотят?

— Они хотят все! — Анунд усмехнулся. — Предложите им для начала… марок двести. А там посмотрим.

— Я передам твои условия Хергейру фогту и людям. Теперь ты должен помочь мне вернуться назад. Прикажи твоим людям перевезти меня назад на Бьёрко, чтобы даны меня по пути не остановили.

— Подожди здесь. Я пришлю за тобой после, когда стемнеет.

Анунд вернулся в гридницу и с большим воодушевлением принялся провозглашать кубки — за доблестно павших, за предков, за урожай и мир. Женщины прислуживали на пиру, и среди них снова была Ильминна. Сначала Рерик лишь поглядывал на нее, но потом подозвал к себе и усадил рядом. Ему хотелось поговорить с ней — все равно о чем. Он расстался с Сванхейд всего лишь вчера вечером, но ему казалось, что с тех пор прошли годы, и еще годы пройдут, пока они снова увидятся. Он чувствовал себя одиноко, а вид и голос Ильминны утешали его.

— Расскажи про вашу землю, — просил он.

— Я не знаю. — Ильминна прятала руки под передник и не поднимала глаз. — Что сказать? Там лес. Много. В лес живут финны. Их позвание чудь. Они везут меха. Мед, шкуры. Меняют… это… ожерелья. — Она провела пальцами по бусинам своего ожерелья. — Не такие, а другие — синий, зеленый, желтый.

Она умолкла, видимо, вспомнив, что не стоит расписывать богатства своего края грабителям. И без того уж слишком многие из них знают туда дорогу!

— А расскажи про твой род.

— Я не знаю.

— Ты говорила, он там давно живет?

— Да. Рассказывать… сага. Был в Словении один большой муж… одальбонд… Его имя был Словен. Была вода… много вода… Мало земля для хлеб и лен. И он идет на восток. С ним идет его два братья. Имена Синеус и Турояр. Они приходят на Ильмерь-озеро и там живут. Словен живет на Ильмень-озере, от него род словены. Синеус живет в Плесков, на Великая река. Турояр живет на Чудское озеро. Мой род идет после Словен. Это было… — Она посмотела на пальцы своей левой руки и начала их пересчитывать пальцем правой: — Один, два… пять… — она немного подумала, — семь отцы назад.

— Семь поколений?

— Да. Я думаю так. Ходит… Ходит туда… в Альдейгья. Первый из словен. Мой… старый отец… который семь отцы назад.

— Ох! — Рерик рассмеялся, устав угадывать, что она имела в виду. Вероятно, не собственный отец Ильминны дряхлыми ногами притащился в Альдейгью из загадочной Словении, а древний прародитель, живший семь поколений назад. — Как все запутано. Может, ты мне лучше споешь что-нибудь? Это легче, чем рассказывать? Можно на твоем языке, мне все равно.