Исправник

— Заставить человека поверить в то, что мир устроен иначе, очень легко, достаточно разуверить в том, что считалось незыблемым. Люди слабы. — Волхв не спорил с капитаном и не обличал нарушителей, он «вещал» — говорил, глядя вдаль и ни к кому не обращаясь, но его слова казались стрелами, бьющими точно в сознание. — Тесны врата и узок верный путь, и немногие находят их. Да не обольстит вас никто никак, ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся превыше всего, называемого святынею, так что в храме Создателя сядет он, как Создатель, выдавая себя за Создателя…

— Уймись, говорю! — Капитан выстрелил волхву под ноги.

Тот остановился. Капитан достал вторую стрелу. Волхв заговорил с места, не пересекая границу, определенную торчавшей из земли стрелой:

— Ненависть — единственная подруга страха. Из всех пороков только страх не содержит в себе ничего, кроме боли: ожидать — пытка, переносить — пытка, вспоминать — бесконечная невыносимая пытка. А в ненависти видится некое утешение, трусу она служит возмещением за муки страха. Чем сильнее трус боится, тем сильнее будет ненавидеть.

Сказочник вынул Кирилла из лечебника. Кирилл оставался без сознания, руки и ноги беспомощно свисали и болтались, нагое тело обтекало прозрачной густой жидкостью. Но он дышал. От ран не осталось следа.

— Мессия! — хором воскликнули охотники.

— Имеющий ухо да слышит! — провозгласил волхв. — И вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть», и ад следовал за ним, и дана ему власть умерщвлять мечом, и голодом, и мором. И солнце стало мрачно, как власяница, и звезды небесные пали на землю, и небо скрылось, свившись как свиток, и всякая гора и остров двинулись с мест своих. Люди будут искать смерти, но не найдут ее, пожелают умереть, но смерть убежит от них. Дал зверю дракон силу свою, и власть исцелять, и престол свой. И дивилась вся земля, и поклонились люди зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто способен сразиться с ним? И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дано ему действовать так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться зверю. И поклонятся ему все живущие на земле. Имеющий ухо да слышит. Кто ведет в плен, сам пойдет в плен, кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убиту.

Пока волхв говорил, капитан закинул лук за спину и забрал Кирилла из рук Сказочника. Тот сразу взялся за следующего раненого, а капитан, задумчиво повертев головой, принес Кирилла и его одежду под ноги Анюте. Она, только что поднявшаяся, снова опустилась на землю, к неподвижному телу, и начала одевать Кирилла. Волхв повернулся к ней:

— И показало знамение жену, блудодействовавшую со зверем, преисполненным именами богохульными, и жена облечена была в порфиру и багряницу и украшена драгоценными камнями и жемчугом, и золотая чаша в руке ее, наполненная мерзостями и нечистотою блудодейства ее. И напоила она яростным вином блудодеяния своего все народы, и цари земные любодействовали с нею, но воздадут ей по делам ее, и в чаше, в которой она приготовляла им, приготовят ей вдвое. Сколько славилась она и роскошествовала, столько воздастся ей мучений, ибо говорила она в сердце своем: «Сижу царицею, я не вдова и не увижу горестей». Но люди и племена возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне. И будет сие, если не истребить того, которого пришествие будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными…

— Да заткните же его кто-нибудь! — крикнул капитан.

Одновременно три стрелы — Гамадрила, Даны и Бестии — вошли в грудь волхва. Посох выпал из рук. Мертвое тело завалилось вбок и мешком упало на землю.

Анюта глядела на убитого волхва. В открытые глаза, строгие и словно бы пристыжающие. На удивленно открытый рот.

Кирилл приподнял голову с ее коленей:

— Где я?

— Все хорошо. — Анюта погладила его по волосам. — Ты жив и здоров. Мы успели. Теперь все будет хорошо.

Кирилл огляделся. После того, как волхв упал, охотники отвернулись к святилищу, их интересовали только действия Сказочника.

Кирилл зашептал:

— Я видел, кто нападал. Не знаю всех, но среди них была Бестия, я ее узнал, когда она стреляла. Нападение подстроено. Стреляли свои. Убили именно бригадира с помощником, и теперь, пока не изберут новых, вся власть над домом сезапов в руках капитана.

«В руках капитана не только власть над домом сезапов, но и рукоятка от сирены, что намного важнее власти над одним домом», — подумала Анюта.

— Нового бригадира может не быть, — сказала она. — Юхвосты останутся без лечения, им придется сдаться на милость победителя. Охотники отправят их в шахты. Капитан станет королем. Он предусмотрел все. Старого мира больше не будет.

— А что будет, когда Сказочник приручит неж… роботов?