Исправленное издание. Приложение к роману «Harmonia cælestis»

12 ноября он навещает семью Й. П., которая оплакивает умершую дочь. Но агент, в соответствии с полученным заданием, расспрашивает их о другой дочери, состоящей в браке с сыном бывшего премьер-министра М. К. Тактичным его поведение назвать трудно.

В декабре у нас появился новый лейтенант, зовут его Шандор Вёрёш. (Красивое имя. — Я до сих пор смотрю на них свысока, хотя в моем положении это неуместно. Рефлекс?) Заключение: Связи с К. Л. агенту поддерживать неудобно, так как приходится ездить к нему в Леаньфалу из Пешта. На К. Л. открыто личное досье, вот они и форсируют. По мнению агента, К. Л. не испытывает к нему доверия.

Мимо проходит Д., закончил работать. Я пишу (эти самые строки), лишь бы не поднимать головы. Мне кажется, он все знает.

25 января 1958 года

Слава Богу, хотя бы на Рождество его оставили в покое. <9 января казнили профессора классической филологии Арпада Брусняи, а 15-го — вторую группу из осужденных по делу о беспорядках в Мошонмадяроваре: Габора Фёлдеша, главного режиссера дьёрского театра им. Ш. Кишфалуди, Ласло Вейнтрагера и Лайоша Цифрика.> Семья собралась, как обычно и как собирается по сей день; читали рождественские молитвы, пели, жгли бенгальские огни; двое моих младших братишек еще верили, что елку приносит в дом Боженька, а мы с Дёрдем уже подвергали это сомнению, хотя и без энтузиазма. Ибо, с одной стороны, нам хотелось сохранить невинность, а с другой — было лень наряжать елку. Папочка обворожительно играл на рояле «Stille Nacht». Чтобы доставить удовольствие Мамочке, весь декабрь он заставлял нас зубрить слова. «Alles schlaeft, einsam wacht, nur der heilige»[22], — орали мы, неимоверно фальшивя (фальшивил я) и не уставая поражаться, как здорово он музицирует. Я до сих пор вижу перед собой его пальцы — огрубелые от работы, сильные, — летающие по клавиатуре. Не Гленн Гульд, конечно, но все же — непобедим! Заключение: Необходимой для нас работой агент заниматься не в состоянии, поскольку, уехав из села Чобанка, не может поддерживать контакты с интересующими нас лицами или может, но крайне нерегулярно.

Поехать ему все же пришлось <тем временем 5–6 февраля в специальном изолированном помещении тюрьмы на улице Фё началось закрытое судебное заседание по делу Имре Надя и его сообщников; а 18 февраля Президиум ВНР своим указом разрешил деятельность довольно широкому кругу мелких предпринимателей, начинается кадаровский «нэп», мир мелкого бизнеса, и как раз в это время обжаривается лучок для гуляш-коммунизма, короче, «репрессии плавно перетекают в консолидацию»>. В соответствии с полученными распоряжениями я прощупал их мнение по вопросам внешней и внутренней политики. Дальше с тоскливой унылостью повторяются заключения, замечания, указания. При посещении данных лиц агент, в свою очередь, должен пригласить их к себе. — Что-то я не припомню этих визитов.

Примечание: Это задание было дано агенту в связи с тем, что Т. М. является нашим агентом по району Сентэндре и мы его проверяем. Правильно. [Как только что сообщили газеты, епископ Ласло Тёкеш, несмотря на упорно распространяемые слухи, с органами не сотрудничал. Это хорошо. Хоть он не был замешан! До чего же все это опасно и беспросветно. Кто угодно может быть оклеветан без того, чтобы… Вот почему я обязан это опубликовать.]

Агент сообщает, что задание по наблюдению за бывшими хортистскими офицерами не смог выполнить из-за болезни жены и детей. Вот-вот, первое дело — семья! Точнее, Бог, Родина, семья и только потом уж стукачество. Ему дают какое-то задание в Будаэрше и назначают очередную встречу в кондитерской «Мечек».

21 марта 1958 года

В соответствии с полученным заданием я навестил бывшего капитана артиллерийских войск Й. К., Будаэрш… Как выясняется из текста, он был вместе с нами депортирован в Хорт. Ну и ну… у меня отвисает челюсть. С оперативной точки зрения, донесение интереса не представляет.