Исправленное издание. Приложение к роману «Harmonia cælestis»

<В связи с коммунистами и моим отцом мне приходит на ум: не составить ли список казненных в течение 1957 года? 19 января казнен Йожеф Дудаш, руководитель Национального Революционного комитета, казнен также Янош Сабо (все звали его дядя Сабо), руководитель повстанческой группы на площади Сена, 26 июня казнили Илону Тот, Миклоша Дёндёши и Ференца Ковача, 20 июля, после процесса о массовых беспорядках в Мишкольце, — Гезу Балажа, Ласло Г. Тота, Золтана Саса, Ласло Лендела, Ференца Комьяти, Дежё Шико и Золтана Надя, 12 августа покончил с собой находившийся в предварительном заключении председатель Задунайского национального совета Аттила Сигети, 10 декабря казнен майор Антал Палинкаш (Паллавичини), бывший участник антифашистского сопротивления под руководством Байчи-Жилинского, тот самый Палинкаш, который в дни революции доставил в Будапешт находившегося под домашним арестом кардинала Миндсенти, 21 декабря при сознательном попустительстве властей умер в тюрьме объявивший голодовку министр правительства Имре Надя Геза Лошонци, 30 декабря казнен Ласло Иван Ковач, первый командир группы сопротивления, базировавшейся в переулке Корвин, а 31 декабря к смертной казни приговорены участники народных возмущений в Мошонмадяроваре Арпад Тихани, Лайош Гуяш, Имре Жигмонд и Антал Киш.>

Как раз в день моих именин куратор получил донесение о С. У. — ничего интересного и ничего негативного. Интересно только, в каком виде он прибыл на праздничный ужин — ведь по дороге наверняка то и дело бухал, чтобы забыть о кафе «Фень», кураторе и о самом себе. [Сказал Гитте, что собираюсь составить список всех тех забегаловок, куда гоняли моего отца на встречи с этими… А может, он уже существует, если же нет, то Петер Лендел и Имре Кертес, как истинные знатоки Будапешта, уж точно смогут помочь, и я обойду тогда все эти заведения, выпив в каждом по пятьдесят граммов чего-нибудь, а потом — на такси и домой. Естественно, я буду пьян, меня будет тошнить, и ты положишь мне на лоб мокрое полотенце. Положу, конечно, просто отвечает Гитта.] <Акция по причине не подчиняющейся мне спины отложена… Mein Körper, das Ferkel, мое тело просто свинтус, как выразился немецкий коллега Райнхард П. Грубер (в частности, в моей книге «Есть одна женщина», стр. 42). «Но свинтус этот сопротивляется. Ничего, мы с ним на другом языке поговорим, ежели он думает, что с нами можно вытворять что угодно! Серию упражнений йоги вместо жаркого! Трехдневный поход вместо шатания по кабакам! Шведскую стенку вместо гамбургера! Велосипед вместо телевизора! Сауну вместо секса! Верхнюю Штирию вместо Тосканы! (…) А если будет упрямиться, то и на лекции в общество по распространению знаний буду его гонять! Кватроченто для начинающих. А если и после этого оно будет продолжать выпендриваться, то мы с ним от корки до корки проштудируем Иммануила Канта с особым упором на категорический императив. Вот тогда и посмотрим. Оно пока что хихикает, но отольются кошке мышкины слезы!» Нет, я все-таки это сделаю.>

<4 июля 1957 года под влиянием протестов мировой общественности отменен смертный приговор писателям Дюле Обершовскому и Йожефу Гали; Президиум ВНР заменил его на пожизненное заключение.>

13 июля встреча была назначена в кондитерской «Паризер». В донесении речь идет о бывшем капитане жандармерии: На мой вопрос о его участии в октябрьских событиях он ответил, что в течение двух дней был командиром отряда национальной гвардии, пытаясь противодействовать наплыву хулиганствующих элементов, однако сложил с себя полномочия, видя, что народ пьет и «безобразничает».

Папочка представляется мне теперь какой-то куклой-марионеткой, которая разговаривает с людьми для того лишь, чтобы потом написать эти никчемные, в несколько жалких строк донесения, никчемные уже в том смысле, что содержат сплошные банальности. Короче, туфту.

Но это не так. [Донос никогда не бывает бессодержательным. Совершенно пустым. Даже если в нем ничего нет, он все же о чем-то говорит. — Более четверти века назад я написал «Шпионскую новеллу», в которой, не знаю уж как меня угораздило, попал не в бровь, а в глаз: «Что конкретно в доносе содержится — дело второстепенное. Главное — чтоб содержалось. А уж пришить пинжак к пуговице, это, брат, мы всегда сумеем». Помню, этот «пинжак» мне трижды приходилось восстанавливать в корректуре.]

Задание: Следующее задание не получил, так как передан на другой участок. Перебрасывают, стало быть. Вместо Варги на этот раз дважды, 7 и 10 сентября, в кондитерской «Паризер» с отцом встречается лейтенант Иштван Туллнер (новая метла).

10 сентября 1957 года