Джексон: Напиши мне, когда появится возможность, чтобы я знал, что ты в порядке.
Джексон: Скучаю по тебе.
Какой кошмар. Я поверить не могу, что забыла о нашей встрече. Мне весь день хотелось поскорее увидеть его, но затем я так увлеклась своей картиной, что это совершенно вылетело у меня из головы. Я говорю себе, что это из-за того, что мой мозг перегружен и мне совсем не хочется тратить время на поиски способа убить Неубиваемого Зверя и не погибнуть. Справедливости ради надо сказать, что это кажется вполне допустимым объяснением, но мне все равно паршиво при мысли о том, что я обещала прийти, но не пришла.
–
– Несмотря на то, что я выбрала не тот оттенок черного? – машинально бормочу я, торопливо набирая ответ Джексону, в котором извиняюсь и пишу, что сейчас приду.
–
Я сую телефон в рюкзак и начинаю убирать за собой, стараясь вычистить все так быстро, как только могу. Но получается не очень-то быстро из-за того, что я столько раз мешала краски.
– С чего ты вообще взял, что я думала о том черном цвете, который используется в бренде «Армани»?
–
Надо ускориться, пока Джексон не ушел из библиотеки. Я ожидаю, что Хадсон будет язвить – ведь это его любимое занятие, – но после моего замечания про «Армани» он, как ни странно, молчит. Я этому рада, поскольку это дает мне возможность целиком сосредоточиться на уборке красок и промывании кистей.
Я уже почти закончила, когда дверь изостудии вдруг распахивается, словно от порыва ветра. В класс врывается холодный воздух, я резко поворачиваюсь, гадая, какая опасность меня ждет, и вижу Джексона, который стоит передо мной с чуть заметной улыбкой на лице и странными искрами в глазах.
– Прости, прости! – говорю я и бросаюсь к нему, пока он захлопывает за собой дверь. – Я так отдалась работе, что забыла обо всем. Я не хотела…
– Да ладно, не бери в голову. – Он окидывает меня взглядом, видит мой заляпанный красками передник, и его улыбка становится шире. – Мне нравится, как ты выглядишь.
Я тоже оглядываю его и вижу поношенные джинсы и черную дизайнерскую футболку.
– Это взаимно.
– В самом деле? – Он обнимает меня, и я чувствую тепло внутри – одновременно возбуждающее, успокаивающее и радостное. – Я рада это слышать.
– От тебя так хорошо пахнет, – говорю я ему, на несколько долгих секунд уткнувшись лицом в изгиб между его шеей и плечом.
– Это тоже взаимно. – Он проводит клыком по чувствительному участку кожи под моим ухом. – Очень, очень взаимно.
–
–
– Ты готова идти? – спрашивает он.
– Да, сейчас, вот только закончу убирать принадлежности. – Я снимаю передник, кладу его в шкафчик, затем ставлю на место оставшиеся баночки с краской.
Пять минут спустя мы уже идем по туннелям – которые совсем не кажутся мне страшными, когда Джексон шагает рядом, рассказывая о том, что ему удалось обнаружить в магических базах данных.
– Я потратил большую часть последних полутора часов, ища информацию о том, что собой представляет Неубиваемый Зверь, – говорит он, когда мы добираемся до круглого зала с куполообразным потолком и громадной люстрой из человеческих костей. – За последние несколько сотен лет набралось столько описаний, что можно подумать, будто это не реальное чудище, а сказочное. И сведения о том, что нас ждет, когда мы доберемся до него, добыть очень нелегко. Ясно только одно: мало кто остается жив после встречи с ним – а те, кому это удается, описывают его по-разному.
– А в их описаниях есть что-то общее? – спрашиваю я, стараясь сосредоточить все свое внимание на этом разговоре, а не на том, что сейчас мы проходим неподалеку от того подземного зала, где бывшая девушка Хадсона пыталась убить Джексона и меня. – Ну, кроме того, что в конце каждой такой истории все погибают?