Искушение

– А вот и нет. Процессы по делам о ведовстве инспирировали вампиры, это был ход в их борьбе за власть, а повешенные женщины были всего лишь пешками в схватке, которая, как надеялись многие – включая моего отца, – поможет развязать Третью Большую Войну. Но у них ничего не вышло.

Глава 39. Ведьмы-черт-бы-их-побрал из Салема

Я потрясена этой альтернативной версией истории, которую предлагает мне Хадсон. Части меня кажется, что это полная туфта, но над душой у меня стоит доктор Веракрус, и вид у нее такой, словно, не получив ответа, она превратит меня в какого-нибудь слизняка. И я решаю дерзнуть.

Я повторяю слова Хадсона – за исключением упоминания о его отце, – и на лице учительницы отражается изумление. Стало быть, Хадсон не соврал, и доктор Веракрус не ожидала, что я смогу ответить на ее вопрос.

Остаток урока проходит как в тумане, в основном, потому, что Хадсон сегодня очень болтлив. А поскольку слышать его могу только я, все его словоблудие обрушивается на меня одну.

Когда звонит звонок, я быстро собираюсь, чтобы не опоздать на урок физики полетов. Оказывается, у Флинта урок по продвинутой версии этого же предмета будет проходить в классе напротив моего, так что мы с ним опять идем вместе. Хадсона это почему-то раздражает донельзя.

– Неужели нам в самом деле обязательно целый день точить лясы с твоим дружком-драконом? – сетует он. – Что у вас вообще может быть общего?

– Ну, не знаю. Может, наше презрение к тебе? – огрызаюсь я, стараясь не обращать внимания на веселое изумление на лице Флинта, наблюдающего, как я делаю втык пустому месту.

– Поверь мне, в этом вы не одиноки, – фыркает Хадсон. – Люди так ограниченны.

– Ограниченны? – Я не верю своим ушам. – Это потому, что им пришелся не по душе твой план по завоеванию мира? Надо же, какая близорукость.

Флинт смеется, но его, похоже, не колышет, что он может слышать только мою часть этого нелепого спора.

– Знаешь, моя власть над миром – это отнюдь не худшее, что могло бы его ждать, – говорит Хадсон. – Оглянись вокруг.

– Ну надо же. Не слишком ли ты обнаглел?

– Это можно бы было назвать наглостью только в том случае, если бы это не было правдой. – И он кивком показывает на лестницу, ведущую в башню Джексона.

Я понятия не имею, как на это отвечать, и потому не отвечаю. Вместо этого я поворачиваюсь к Флинту и спрашиваю:

– А что из себя представляет этот предмет? Речь идет только о научных принципах полетов или на уроках реально учат летать? Мне надо бояться?

– Большинство наших учатся летать задолго до поступления в Кэтмир, – объясняет Флинт. – Так что на этих уроках в основном изучают теорию, а не дают практические навыки. Этот предмет именуют физикой, но в нем также много биологии, поскольку на уроках мы изучаем строение различных видов крыльев. И даже препарируем их.

– Разве они все неодинаковые? – спрашиваю я, немного удивляясь тому, что у крыльев может быть разное строение. Наверное, я полагала, что они подобны глазам, коже и волосам, которые могут быть разных цветов, но устроены и функционируют одинаково. Выходит, крылья не таковы? Занятно.

Но на лице Флинта написано еще большее удивление – похоже, он изумлен моим предположением о том, что все крылья одинаковы.

– Конечно, нет. Они все разные. Драконьи крылья должны выдерживать вес, исчисляемый в тысячах фунтов, а крылышки эльфов – всего лишь вес существ, которые могут поместиться на ладони. И дело не только в размерах – мы все летаем по-разному.

– Как это?

– Ну, к примеру, эльфы могут надолго зависать в воздухе. Крылья драконов приспособлены к большим расстояниям и скоростям, а крылья эльфов устроены так, чтобы было удобно маневрировать. Поскольку эльфы намного меньше и летают намного медленнее, чем драконы – хотя крыльями они машут быстрее, – они могут в два счета менять направление полета, а нам нужно какое-то время, чтобы совершить маневр.

Мы поворачиваем в довольно пустынный коридор, и я говорю:

– У меня есть вопрос.

– Помогу ли я тебе научиться летать? Само собой. – Флинт широко улыбается. – К тому же не забудь – нам еще надо сделать те фотки для мистера Дэймасена.

– А, ну да. Это совершенно вылетело у меня из головы. Надо думать, это из-за того, что в ней сейчас слишком много всего. Может, займемся этими фотками в выходные?

– Давай. Просто дай мне знать, какое время тебе подойдет.