Искушение

Я игнорирую его и продолжаю смотреть на Флинта, который со скепсисом на лице садится за свой стол, затем подается ко мне и шепчет:

– Как это – ничего страшного? Ведь он засел в твоей голове.

– Не сдерживай себя, Монтгомери, – говорит Хадсон, растягивая слова. – Расскажи мне, что ты думаешь на самом деле.

– Может, ты все-таки заткнешься? – рявкаю я на Хадсона, по-прежнему не сводя глаз с Флинта.

– Поверь мне, он стерилизован. Он всего лишь чихуа-хуа в моей голове – громко лает, но не кусается.

– Ну спасибо. Я вам не стерилизованный пес, – обиженно фыркает Хадсон.

– Продолжай в том же духе, и я придумаю, как тебя стерилизовать. – Я поворачиваюсь и смотрю ему в глаза, чтобы он понял, что я это всерьез.

– Вот ты и продемонстрировала свои коготки, которые так мне нравятся. – Он ухмыляется. – Ты нереально крута, Грейс, даже если ты в это не веришь.

Флинт дотрагивается до моей руки, пытаясь привлечь мое внимание.

– Откуда ты знаешь? – шепчет он, когда учительница бросает на нас неодобрительный взгляд. – Как ты можешь быть уверена, что он неопасен?

– Потому что единственное, что он может сейчас, – это заговорить меня до смерти. К тому же Мэйси наверняка сказала тебе, что у нас есть план, как выдворить его из моей головы и превратить в обыкновенного человека.

– Это плохой план, – вворачивает Хадсон.

– Да, сказала. И я с вами, – говорит Флинт, пока доктор Веракрус идет к нам, и я слышу громкий стук ее каблуков.

– В чем? – осведомляюсь я.

– В осуществлении этого вашего плана по лишению Хадсона клыков, – отвечает Флинт. – Потому что я обеими руками «за».

Ну нет. – На лице Хадсона впервые отражается тревога. – Я не подписывался на Дыхание Дракона, пока мы будем пытаться разгрести эту хрень.

Я улыбаюсь Флинту.

– Отличная мысль. Нам очень пригодится твоя помощь. Спасибо.

Это паршивая мысль, – ворчит Хадсон, откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди. Сейчас он похож на надувшегося трехлетнего ребенка, собирающегося закатить истерику. – У твоего дружка-дракона чертовски докучливый нрав.

Доктор Веракрус возвращается в переднюю часть класса и начинает писать даты на доске. Пока Флинт делает заметки, я поворачиваю голову к Хадсону.

– По-моему, это стереотип.

– Я имел в виду не всех драконов, – говорит он, – а только этого. – Что это, на лице Хадсона впервые написано… смущение? – Просто скажем так: я знаю эту семью.

– Мисс Фостер! – Я дергаюсь, когда мисс Веракрус почти выкрикивает мое имя.

– Да, мэм?

– Вы собираетесь отвечать на мой вопрос или так и будете весь урок глазеть на пустой стул?

– Я не… – Я осекаюсь, и щеки мои заливает краска, ведь что я могу сказать? Что я не глазела на пустой стул, а просто спорила с голосом в моей голове? Представляю, как на это отреагировали бы остальные ученики – после таких слов на моей репутации можно было бы поставить крест.

– Я не просто голос в твоей голове! – возмущенно рявкает Хадсон.

– Да, мисс Фостер? – Голос доктора Веракрус режет, как нож гильотины. – Что именно вы не делали? Помимо того, что не слушали моих объяснений?

– Извините, – говорю я, поскольку у меня нет разумного объяснения моего поведения. И поскольку я надеюсь, что чем скорее я извинюсь, тем скорее она оставит меня в покое. – Это не повторится.

Несколько долгих секунд она просто сверлит меня глазами. Затем, когда я начинаю думать, что сейчас она отвернется от меня, говорит:

– Если уж вам так хочется исправить свою неспособность сосредоточиться, объясните нам, кем были истинные враги ведьм на процессах в Салеме по делу о ведовстве?

– Истинные враги ведьм? – бормочу я, поскольку понятия не имею, как ответить на этот вопрос. В школе меня учили, что в Салеме не было никаких ведьм. Впрочем, до приезда в Кэтмир я всегда считала, что ведьм вообще не существует. Так что, возможно, в этом вопросе есть двойное дно.

– Э-э… ведьмы на процессах в Салеме по делам о ведовстве… – лепечу я, надеясь, что на меня снизойдет какое-нибудь озарение, прежде чем я выставлю себя при всех еще большей дурой. Но, к сожалению, озарение так и не приходит.

Пока Хадсон снова не заговаривает со мной:

– Скажи ей, что эти процессы над ведьмами затеяли не пуритане.

– Как это? Конечно, это были пуритане.