Исчезнуть из преисподней

Я уже в который раз встала с удобного стула с высокой спинкой и кожаным сиденьем. К слову, в этой квартире, в отличие от соседской, пахло достатком. Сдается, про зеркала из Италии он не врал, но вовсе не они меня сейчас интересовали. Я вспомнила про записи, которые Света, по ее словам, спрятала где-то в нише за шкафом. У Пети, кстати, я ничего такого не находила. Возможно, правду говорит только он, и Белова действительно часто общалась с Юлианом. Так часто, что именно с ним и была, когда позвонила мне. Установить я это смогу, лишь обыскав жилье на предмет ее черновиков для статьи.

Он посмотрел на меня удивленно и слегка, как мне показалось, разочарованно, но послушно повел в спальню.

В центре маленькой комнаты стоит железная кровать. Черные кованые ветви с листьями сплетаются причудливым узором в изголовье и достигают роста взрослого человека. Со стороны ног узор попроще и сама спинка намного ниже. На кровати только матрас в целлофане. На потолке действительно зеркала, маленькие каплевидные кусочки выложены интересной мозаикой и соединены то ли пластиком, то ли каким-то другим, более дорогим, материалом. На полу лакированные доски, стены крашеные. Больше никакой мебели, кроме кровати, нет. В комнате витал запах свежего ремонта: лак, пластик, краска и что-то химическое, так пахнет на складах со стройматериалами.

— Тебе тоже тут призраки мерещатся? — кивнула я на полиэтилен на матрасе. — Или сам Сатана?

— Нет. Сам слишком велик, чтобы захаживать к таким простым людям, как я. А в призраков я не верю. Если человек умер, он отправляется куда-то туда… — Он сделал неопределенный взмах рукой, будто показывал не наверх или вниз, как обычно делают в таких случаях, а куда-то в сторону.

Поэтому я полюбопытствовала:

— Туда — это куда?

— В параллельное пространство, — с пафосом ответил он.

Я решила не церемониться и прямо спросила:

— Где ты спишь? Явно не здесь.

— Пока там. — Он показал на другую дверь. Мы прошли в соседнюю комнату, которой оказалась просторная гостиная. Размеры комнат примерно совпадали с теми, где я жила сейчас, только расположение помещений немного иное. — Вот на этом самом диване.

— Да ладно, — отмахнулась я. Невзирая на фешенебельную обстановку, диван был весьма потертым. — Это не твое, сразу видно. Он тебе не подходит.

— Зато удобный.

Но я продолжала спорить:

— Он даже к имени твоему не подходит. А к кашемиру и льну, что сейчас на тебе, и подавно.

— Далось тебе мое имя. Хочешь, я его на диване напишу, прямо на спинке? Тогда подойдет? А если одежда не устраивает, так я могу ее и снять, знаешь ли.

— Ой, знаю, что можешь. От таких, как ты, вообще чего угодно можно ожидать. А вот можно ли ожидать маленькую услугу?

— Все что ни пожелаете, моя госпожа. — Это наглец даже поклонился и руку за спину убрал. Я ж говорю, актер ТЮЗа, ни больше ни меньше.

— Принеси водички попить, в горле пересохло. — Я натурально так покашляла.

Юлиан почему-то сморщил свой прямой аристократический носик.

— Хм, ну актриса из тебя никудышная. — Подумав, добавил: — Если только в ТЮЗе.

Пока я стояла с открытым ртом, пытаясь понять, что не так (в прошлый же раз сработало, Людмила Григорьевна поверила), он уже скрылся на кухне. Когда я наконец очухалась, мне пришлось уже бегом достичь угла гостиной и попытаться заглянуть в нишу за мебельной стенкой. Со стороны стены с окном мебель была придвинута вплотную. Я присела и заметила, что плинтус спилен. Видимо, ради экономии места. Сама мебельная стенка занимала не всю стену гостиной, она заканчивалась комодом явно из другого набора, так как отличались и цвет, и стиль, и возраст (за комодом чувствовалась старина), а за ним вольготно ощущал себя пуфик в углу, к нему можно было вполне еще один такой же впихнуть. Но ладно, хозяин — барин. Итак, просунуть в эту нишу руку, даже тонкую ладонь, невозможно, а стало быть, и спрятать ничего не получилось бы.

Я побежала в сторону пуфика. Сдвинула его к самому углу, села и сунула руку за комод — насколько позволяла ширина промежутка между стеной и мебелью. Раскрытая ладонь вошла целиком, но никаких бумаг я, к сожалению, не нащупала.

Только я начала подниматься, как услышала шаги прямо за спиной. От испуга я просто села на пуфик, разом оборачиваясь лицом к двери.

Юлиан стоял на пороге комнаты с фужером в руках. Содержимое, кстати, было желтого цвета.

— Устала? — с напускной заботливостью поинтересовался он моим самочувствием. Догадался?

— Да, вот решила присесть. Это мне? Давай, — скороговоркой пробубнила я. — А почему у тебя в доме желтая вода?

— Это сок, — прыснул он. — Я фильтр пока не поставил, а вода тут так себе. Отдает болотной тиной. Даже кипяченая. Вот на Байкале, к примеру… Ты была на Байкале? — Я не могла ответить, потому что поглощала кисловатый апельсиновый сок. Засим покачала головой, возвращая фужер. — Ну так вот, я какое-то время жил в Иркутске. И теперь обычную здешнюю воду просто не могу пить.

— Сочувствую. — Я резко вскочила с пуфика, оказавшись с ним лицом к лицу. — Ладно, я пошла. Покеда.