Иррегулярный интеллект

– Если коротко: все дома имеют автоматизированную систему тушения пожаров, питаемую от городских электросетей и водопровода. – Куакен говорил, едва сдерживая обуревавшие его эмоции. – Она рассчитана на ликвидацию локальных очагов возгорания с относительно невысокой температурой. Если же дом загорелся, эта система совершенно бесполезна. Даже если мы сейчас каким-то чудом заставим всё работать, остановить продвижение огня не удастся.

До ушей генерала Специальной Службы донеслись возбуждённые перешёптывания штабистов, и далее делавших вид, что изучают карту. Похоже, до них начала доходить горькая ирония происходящего.

– Город выгорит дотла. Все, кто не успеет сбежать, погибнут – надеюсь, я объяснил вам суть вопроса достаточно понятно.

Куакен снова обвёл присутствующих взглядом – было заметно, что некоторые из них, по крайней мере, те, кто понял сказанное, потрясены.

Ле Саж, далёкий от забот о нуждах Гейомии, оправился первым. Пожав плечами, он сменил позу и слегка зевнул.

Френни весело улыбалась, явно ничего не понимая, а Эльзер, промычав что-то, тут же умолк и опустил голову на грудь – изо рта у него потекла тоненькая струйка слюны; он явно ушёл в мир галлюпановых грёз.

Баркерианин негромко гавкнул, выражая своё удивление, и перешёл к другому концу стола, где споры среди офицеров, узнавших, чем на самом деле обернётся Революция, становились всё оживлённее.

Гаспар угрюмо молчал. Никод, наоборот, достал из кармана коммуникатор и начал с кем-то разговаривать – Куакену оставалось только предполагать, с кем именно.

Бывший генерал 3-го ранга уже открыл было рот, чтобы произнести заранее заготовленную речь о мерах, которые необходимо предпринять для эвакуации населения, о компромиссе между революционными отрядами, госслужащими и основной массой общества, когда случилось то, чего он менее всего ожидал. Внезапно из тени выступила персона, известная Куакену лишь понаслышке и по голографическим фильмам.

Огромная, весом более чем в полтонны, фигура достигала ростом трёх метров; под голубой кожей бугрились чудовищных размеров мышцы. Одетый в одну лишь набедренную повязку цвета крови, мужчина не носил обуви – генетически модифицированная кожа его ступней была настолько грубой, что он не ощущал ни малейшего дискомфорта. Волосы, чёрные, как смоль, завитые во множество косичек, на макушке сворачивались в пучок и свободно спадали на затылок. Наиболее исключительной чертой внешности являлся врезанный в лоб драгоценный камень, чей цвет, в зависимости от перемены угла освещения, непрерывно менялся. Восемь рук, свободно лежащих на широком кожаном поясе, увешанном многочисленными образцами оружия, завершали портрет этого ужасающего гиганта.

– Здравствуйте, генерал Куакен, – голос Моррида был подобен рёву труб Иерихона.

– Приветствую вас, Моррид, – нашёлся с ответом «спец», чувствуя, как предательски дрожат его колени.

Моррид, само происхождение которого окружала непроницаемая завеса тайны, пользовался мрачной славой, тянувшей свои тёмные щупальца из зловонных глубин канализации.

Агенты утверждали, что на деле он – уголовный «авторитет» Шива, однако Куакен не верил в подобные истории. Шива, долгое время обитавший в теле, созданном для него засекреченной лабораторией ГССГ, не представлял из себя никакой загадки – то был достаточно ограниченный субъект, с ярко выраженными криминальными наклонностями, вполне управляемый.

Однако несколько лет назад в разгар одной из схваток, то и дело разгоравшихся между уголовниками в бесконечной борьбе за передел сфер влияния, контакт с Шивой, сражавшимся один-на-один с неким Рготом, был утрачен. Предполагалось, что и Ргот, и Шива погибли, однако вскоре тело Шивы вновь вернулось на улицы, и, вероятно, в нём жила уже другая душа.

Существо, именовавшее себя Морридом, действовало решительно, жестоко и изобретательно, не считаясь ни с чем и полностью игнорируя власти; вскоре ему подчинялись все Иррегуляры, обитавшие в Канализации, в результате чего он захватил контроль над производством и сбытом галлюпана в городе.

Галлюпан послужил Морриду пропуском во власть. Каждый восьмой туфанец принимал галлюпан, причём большую часть из них составляли студенты и Иррегуляры. К глубокому сожалению, все попытки поставить деятельность Моррида под контроль оказались безуспешными; охрана новоявленного короля криминального мира действовала безупречно, предотвратив несколько попыток покушения на его жизнь.

В окружении Моррида собрались одарённые люди: учёный-изгой Чинэль, дезертир Радай, многое знавший – к сожалению, слишком многое! – об армии; наконец, оппозиция, до этого не заходившая далее пустых прокламаций, заключила с ним некий договор, суть которого Куакену выяснить не удалось.

Биография Моррида оставалась загадкой, состоящей из смутных намёков и пугающих легенд. Единственное точное сообщение утверждало, что и Моррид, и Френни учились когда-то в одной и той же Школе для умственно неполноценных. Сама Школа сгорела при обстоятельствах, указывающих на Моррида как на главного виновника трагедии.