Иранцы. Личный опыт

Но мы собирались идти вместе с родственниками Камбиза, которые Ашуру воспринимают более чем всерьез — значит, и одеваться следовало соответственно.

В дни Ашуры народ выносит на улицы чай, молоко, суп или еще какую-нибудь еду и бесплатно раздает прохожим. Такая пища называется «назр». Данный поступок считается богоугодным, и угощающие получают от него не меньше удовольствия, чем угощаемые. Назр могут раздавать и в знак особой благодарности Аллаху: например, в определенный день года, в честь излечения ребенка от тяжелой болезни или потому что долгожданный ребенок наконец-то родился и т. п.

У дверей нас встречает Каве — младший брат Камбиза с подносом в руках, на нем с десяток стаканов с теплым молоком. В семье Камбиза четверо детей: Камбиз (старший), Насиб (его сестра, у которой недавно родилась чудесная девочка), Неда и Каве. До Каве родился еще один мальчик, умерший в младенчестве. Семья раздает назр в честь рождения Каве — мать была счастлива, что у нее родился еще один сын.

Всюду иллюминация, яркие плакаты с изображением Хусейна и стенды поменьше, перед которыми ставят свечи и загадывают желания. Кое-где блеют несчастные барашки — ближе к утру их заколют, чтобы раздать назр беднякам.

В палатках раздают назр помельче, туда же приходят, чтобы помолиться и чего-нибудь попросить. Причем приходят, как правило, с детьми! Ашура — настоящий детский праздник. Все дело в несчастном Али Аскаре — его считают покровителем младенцев. Считается, что ребенка (даже очень маленького) надо сюда обязательно принести посмотреть на процессию, и тогда малыш не будет болеть.

На улицах время от времени попадаются «колыбельки Али Аскара», закрытые зеленым покрывалом. Обыкновенно оно истыкано булавками с денежками, чтобы сбылось желание. Куда денежки деваются потом, неизвестно…

Двигаемся дальше. Даже не двигаемся, а бежим. Меня тянет за руку Неда — ей 21 год, но девушка весьма себе на уме, прекрасно говорит по-арабски и неплохо по-английски, а учится на пиарщицу. После пятнадцати минут знакомства она уже расспрашивала меня, «каков вкус любви» и почему я ношу кольцо на правой руке, когда замужние иранки носят его на левой. Впрочем, спасибо ей, что протащила-таки меня по десятку улиц.

О приближении процессии извещает грохот барабанов и тарелок и протяжное «нохе» — ритмичная песнь на особый мотив об истории мученичества Хусейна. Эти песни бывают разными — и читают-поют их и на фарси, и на арабском. Самые красивые — на стихи Хафиза. Когда-то певец должен был отличаться весьма зычным голосом, нынче же на помощь пришли микрофоны и громкоговорители.

Во главе процессии движется стена из железа (решетка, увешанная имитацией «щитов», «мечей» и т. п.) с плюмажем из перьев. Все это тащит на себе по улицам один (!) человек. Для него это своеобразный способ выразить скорбь (и неплохая тренировка — если он тяжелоатлет). Правда, поднимать и опускать сооружение во время кратких остановок помогают другие люди.

Далее следуют десятки мужчин, ритмично бьющих себя по плечам цепями. Связка цепей заканчивается деревянной ручкой — чтоб удобней было из руки в руку перекидывать. Хотя некоторые используют сразу две связки или хлещут себя двумя руками для пущего эффекта.