Иоганн Кабал, некромант

Некромант поднялся, подошел к двери и широко распахнул ее, затем перешагнул через порог. Из портсигара он достал кусок белого мела и начертил аккуратную линию от одного края дверного проема через весь порог до другого края. Затем он вернулся в комнату и, присев на корточки, принялся писать вдоль линии череду особых символов, при этом тихонько нашептывая слова на дьявольском языке. Когда работа его удовлетворила, он поднялся, убрал мел и посмотрел на солдата. Капрал тоже встал и подошел поближе, чтобы увидеть, чем был занят некромант. Кабал заметил, что военный замер на том самом месте, где лишил себя жизни. Некромант встал рядом с солдатом и указал на дверной проем.

– Вот. Все, что вам нужно, – это пройти сквозь дверь.

Солдат прикусил нижнюю губу.

– Не уверен, что у меня получится. Я уже пытался в прошлом. Я не могу уйти отсюда.

– Так было до того, как я открыл для вас путь. Видите знаки? Это птитианские символы – самый могущественный и опасный способ открывать порталы из всех известных человечеству и, если верить некоторым данным, четырем другим видам разумных существ. Не сомневайтесь, теперь вы сможете пройти.

– А Кэти?

– Ничего не могу обещать. Но мне кажется, у вас есть все шансы вновь с ней встретиться. А теперь, прошу вас, идите. Меня ждет поезд.

Солдат нерешительно зашагал к открытой двери. День клонился к закату, и солнце низко нависало над верхней границей холмов, выделяя силуэт военного. Кабал совершенно не удивился, обнаружив, что его новый знакомый слегка просвечивал по краям. Солдат замер у самого порога.

– Давайте же, – подгонял его Кабал. – Вас больше ничего здесь не держит. Идите, пока я не передумал относительно формуляра.

Военный оглянулся и, возможно, даже улыбнулся, а затем шагнул вперед. Некроманту показалось, будто нечто рассеялось с невероятной скоростью, и вот уже в дверях никого не было, как и снаружи. Кабал вышел на улицу, проследил взглядом вдоль железнодорожных путей в одну сторону, затем в другую, поднял глаза к холодному голубому небу.

– Удачи, – сказал он практически самому себе. – Передавайте привет Кэти.

Спустя какое-то время он вернулся к дверям и оглядел странные символы. «Знал же, что когда-нибудь птитианский пригодится», – подумал он. Птитианцы были довольно бесполезным племенем, да к тому же еще умудрились стереть себя с лица земли приблизительно три тысячи лет назад. Кабал обнаружил в одном музее несколько табличек птитианцев: судя по всему, сотрудники музея не понимали их ценности, поэтому Кабал потихоньку реквизировал экспонаты, а затем с огромным трудом перевел. Как выяснилось, ценность они все же имели. Птитианцы, похоже, умудрились отравиться хлебом, изготовленным из ржи, которая была инфицирована особо вредной разновидностью спорыньи. Когда у птитианцев начались галлюцинации, они сперва решили, будто являются великими волшебниками, а после собрались продемонстрировать свои способности, для чего всем племенем отправились высоко в горы левитировать. Возможно, сперва им следовало поискать место пониже. Кабал стирал фонетические символы носком ботинка и при этом произносил каждый знак: «Ини. Мини. Майни. Мо» [10].

– Вот и все.

Довольный собой, Кабал в последний раз покинул станцию.

Вернувшись на поезд, некромант быстро нашел станцию Уэлстоун Холт на карте и установил, что они все же ехали по верному пути. Деннис и Дензил запустили двигатель, и скоро они шли по расписанию практически без отставания.

На развилке пришлось искать стрелочника, чтобы тот перевел стрелку. Кабал лично отправился в будку, взобрался по деревянным ступенькам и вручил принятую в таком случае взятку.

– Без проблем, сэр, – заявил стрелочник. – Только вот сообщу на следующую станцию, чтобы они были готовы вас принять. Это займет всего несколько минут. Не хотите ли чашечку чая, пока мы ждем от них подтверждения?

Кабал взглянул на большие жестяные кружки, свисавшие с крючков над раковиной и покрытые застарелым налетом от заварки, и более-менее вежливо отказался. Тут на глаза ему попался пульт – Кабал нашел сигнал, обозначенный «Уэлстоун Холт (закрыта)».

– Уэлстоун Холт, сэр, – начал стрелочник, когда Кабал полюбопытствовал насчет станции, – закрыта еще со времен войны. Там нет никакого населенного пункта. Больше нет.

– Насколько я понимаю, раньше это было процветающее место.

– О да. Знаете, я как-то раз туда наведался. На спор, видите ли. Говорят, что на станции живет призрак.

– На станции?

– Да. Правда, поговаривают, будто и в городе тоже. Хотя от самого Уэлстоуна почти ничего не осталось. Только вот станция более-менее целехонькой сохранилась. В городе случилась ужасная трагедия. Я, конечно, называю Уэлстоун городом, но на самом деле он был не очень большим – скорее уж приличных размеров деревня с рынком. Вот почему там всегда было людно.

Затрещал телеграф. Стрелочник с интересом прочел сообщение на ленте.

– Все в порядке. Вот ваше разрешение. Но лучше бы вам поторопиться, а то упустите свое окошко.

Уже на ступеньках лестницы Кабал поинтересовался:

– Так что же там все-таки стряслось – в этом Уэлстоуне? Мне нужно знать.