Иные земли

Он обернулся через плечо, и Ган проследил за его взглядом. Мертвый Аждая лежал на песке, похожий на черный остов корабля, выброшенного на берег. Казалось, за эти несколько минут он еще сильнее высох, потемнел и даже немного уменьшился в размерах.

– Аждая умер, – прошептал Артем.

Казалось, он пытается смириться с этой новой мыслью.

– Да уж, неожиданный поворот событий. Что с то бой случилось? Эта… чернота. Что это было?

Артем помотал головой:

– Я не помню… Мне стало плохо, а потом, когда я очнулся… я просто чувствовал, что могу помочь Дайне. Как будто во мне осталось что-то, что вот-вот уйдет, и нельзя дать этому пропасть просто так. – Артем говорил медленно, с трудом подбирая слова.

– И ты не помнишь, как он… вливал это в тебя? И как ты летал, тоже не помнишь?

Артем покачал головой.

– Нет, ничего… – Он немного подумал. – То есть, кажется, я чувствовал, что тело стало легким, как будто сквозь сон… Но на этом все.

Они подошли к Тени. У самого Гана труп чудовища не вызывал никаких чувств, кроме отвращения. Он еще немного усох – как будто разлагался и гнил на глазах. Но, тщательно принюхавшись, Ган различил только легкий запах гари.

Артем опустился перед Тенью на колени, протянул руку – ту, что без пальца, – и коснулся морды без отвращения или страха. С его губ сорвались слова – неразборчивые и непонятные.

– Аждая а-хет. Хорин до-горат.

– Что?

– Я не знаю, – растерянно отозвался Артем. – Они сами пришли.

Словно откликаясь на его прикосновение, тело Тени вздрогнуло и принялось стремительно уменьшаться. Оно уменьшалось и уменьшалось, пока не стало размером с высокого человека. Истончившиеся конечности были теперь похожи на птичьи лапы, а хвост – на змею.

– Что за черт, – пробормотал Ган, и Артем пожал плечами:

– Я не знаю… В любом случае теперь нам будет проще его похоронить.

– Серьезно? – усмехнулся Ган. – Вот чем мы будем теперь заниматься? Хоронить нечисть?

Он ожидал, что Артем разозлится или начнет убеждать его, но тот меланхолично покачал головой:

– А что еще нам делать? Дайна пока не может идти дальше. Да и куда нам идти?

– В смысле, «куда нам идти»? Туда же, куда шли. Камень у нас. Боги ждут. Пойдем без Тени, и все.

Артем покачал головой:

– Ты же знаешь, что сказала Тофф. Их было пятеро – и должно быть пятеро. Они рассчитывали, что Аждая вернется. А теперь… Что, если без него ничего не сработает?

– Ну, раз может не сработать, нам, конечно, не стоит никуда идти. Остаемся тут, отличное местечко, наверняка очень рыбное, – язвительно отозвался Ган.

Но что, если Артем прав и все было напрасно? Что, если они действительно были близки к тому, чтобы спасти оба мира, – а теперь эта возможность потеряна?

– Я не…

– Заткнись, Арте. – Это имя он произнес особенно язвительно. – Я не знаю, что у тебя там в голове повернулось и куда, но я не намерен сидеть тут и лить над этой черной ящерицей слезы. Раз они нашли кого-то, чтобы заменить одного бога, найдут и еще кого-то на замену этому. Ты сам упоминал двух претендентов. Вот запасной и пригодится. Не думаю, что летать и жрать людей такая уж сложная для местных задача. К тому же ты, может, забыл, но наша главная цель – вернуться домой. Они все еще могут помочь нам, если мы найдем способ…

– Они же боги. Как мы…

Ган махнул рукой:

– Всегда можно найти способ. Артем, приди наконец в себя. Ты забыл, что сказала Дайна? Тофф больше нас не защищает – мы должны были перейти под защиту Тени, а Тень мертв. Надо двигаться. Нельзя здесь оставаться.

Артем моргнул.

– Да… Конечно, ты прав. – Но он говорил как-то вяло, как будто силился испугаться и не мог. – Надо уходить. Но все-таки…

– Мы должны его похоронить. – Дайна стояла у них за спиной. Очень бледная, пошатывающаяся, но решительная. Левой рукой она распутала жгут на правой руке и бросила его себе под ноги. – Аждая должен покоиться в почете и славе. Песни тысяч и тысяч… Пламя и…

– Сумасшедший дом. – Ган почувствовал как никогда сильное искушение забрать у мальчишки камень и бросить Артема и Дайну вместе с их мистическими озарениями, странными идеями и местными традициями. – Ты серьезно хочешь потратить на это время? После того, что он с тобой сделал?

Дайна вскинула голову, улыбнулась высокомерно.

– Ты об этом? – Она приподняла покалеченную руку. – Я буду до конца своих дней гордиться, что попыталась… Он сделал? Я сама предложила ему свою плоть и отдала бы все, если бы это могло его спасти. Увы… Он был уже слишком слаб. Раны, которые ему нанесли… – Ее брови страдальчески надломились, и она вдруг беззвучно заплакала. – Кто мог ранить его так? Кто погубил моего бога? Только обретя его, потерять… Это ужасно… Ужасно!

Артем подошел к ней, неловко приобнял:

– Не плачь.