Invisible Doctrine: The Secret History of Neoliberalism

Производство сахара на острове достигло пика в 1506 году, всего через несколько десятилетий после начала производства. Затем оно стремительно упало - на 80 % в течение двадцати лет, что является удивительной скоростью падения. Почему? Потому что на Мадейре закончилась мадейра. Для растопки котлов, необходимых для рафинирования и переработки килограмма сахара, требовалось 60 килограммов древесины. Чтобы найти эту древесину, подневольным рабочим приходилось отправляться все дальше и дальше, добывая ее во все более крутых и отдаленных уголках острова. Другими словами, для производства того же количества сахара требовалось больше труда. С экономической точки зрения, производительность труда рухнула, упав в четыре раза за двадцать лет. Одновременно с этим вырубка лесов привела к исчезновению нескольких эндемичных мадейрских видов животных. Нарушение лесных экосистем в масштабах всего острова было настолько серьезным, что в начале XVI века произошло первое из нескольких крупных вымираний эндемичных моллюсков, ставшее результатом "быстрого и масштабного изменения среды обитания - от лесов к лугам".

Что же сделали португальские сахарные плантаторы? Они поступили так, как поступали бы капиталисты повсюду. Они уехали. Они перенесли свое производство на другой недавно открытый остров, расположенный дальше к югу, Сан-Томе, в 190 милях от западного побережья центральной Африки. Там повторилась схема, сложившаяся на Мадейре: бум, крах, уход.

Когда производство сахара на Сан-Томе сошло на нет, португальцы снова двинулись в путь - на этот раз в прибрежные земли Бразилии, где их гораздо более крупные предприятия развивались по тому же сценарию: бум, буст, уход. Затем другие имперские державы двинулись в Карибский бассейн с теми же результатами, сжигая одну границу за другой. С тех пор эта схема повторяется в бесчисленных сырьевых и коммерческих схемах - искры, от которых загорелись леса Мадейры, разлетелись по всему миру. Они и по сей день продолжают поджигать экосистемы и социальные системы, поглощая все, что оказывается на их пути. Захват, истощение и отказ от новых географических границ - центральная часть модели, которую мы называем капитализмом.

"Бум, буст, уход" - вот что делает капитализм. Экологические кризисы, которые он вызывает, социальные кризисы, которые он вызывает, кризисы производительности, которые он вызывает, - это не извращенные результаты системы. Это и есть система.

Вскоре Португалию вытеснили другие страны, и Англия быстро стала доминирующей колониальной державой. В течение следующих нескольких столетий европейские колониальные державы систематически грабили один регион за другим. Они похищали рабочую силу, землю, ресурсы и деньги, которые затем использовали для разжигания собственных промышленных революций. Огромное и неравное богатство Соединенного Королевства было создано на колониальном воровстве в Ирландии, Америке, Африке, Индии, Австралии и других странах. По одной из оценок, за двести лет Британия вывезла из одной только Индии богатств на сумму, эквивалентную 45 триллионам долларов в сегодняшних деньгах.

Чтобы справиться со значительно возросшим объемом и масштабом операций, колониальные страны создали новые финансовые системы, которые со временем стали доминировать в их экономиках, - инструменты добычи, использование которых стало еще более интенсивным. Оно продолжается и сегодня, становясь все более изощренным, чему способствуют оффшорные банковские сети. Влиятельные люди и корпорации захватывают богатства по всему миру и прячут их от правительств, которые в противном случае могли бы обложить их налогами, и от людей, которых они ограбили. По мере того как оффшорные налоговые гавани и режимы секретности перемещают капитал все дальше от глаз, этот акт исчезновения создал свой собственный новый капиталистический рубеж в изобретении все более креативных финансовых схем.

Используя международный долг и связанные с ним жесткие условия (система, известная как "структурная перестройка"), налоговые убежища и режимы секретности, трансфертное ценообразование (перемещение богатства между дочерними компаниями), и другие хитроумные инструменты, богатые страны продолжают грабить бедных, часто с помощью коррумпированных чиновников и марионеточных правительств, которые они создают, поддерживают и вооружают. Сырьевые трейдеры, сотрудничающие с клептократами и олигархами, обкрадывают более бедные страны, забирая их природные ресурсы фактически без оплаты. По оценкам американской исследовательской группы Global Financial Integrity, ежегодно из бедных стран нелегально утекает 1,1 триллиона долларов, украденных путем уклонения от уплаты налогов и перевода денег внутри корпораций.