Invisible Doctrine: The Secret History of Neoliberalism

Стандартные определения выглядят следующим образом:

Капитализм - это экономическая система, в которой частные лица владеют и распоряжаются собственностью в соответствии со своими интересами и, реагируя на ограничения спроса и предложения, устанавливают цены на свободных рынках. Основной чертой капитализма является стремление к получению прибыли.

Такие определения, однако, недостаточны. Они не позволяют отличить особенности капитализма от простого бизнеса купли-продажи, который в различных формах существовал на протяжении тысячелетий. Они также не упоминают о принуждении и насилии, от которых зависит капитализм. Исходя из этого, мы хотели бы предложить более конкретное и точное, на наш взгляд, определение, хотя оно и потребует некоторого уточнения:

Капитализм - это экономическая система, основанная на колониальном грабеже. Он действует на постоянно меняющейся и саморазрушающейся границе, на которой как государство, так и могущественные частные интересы используют свои законы, подкрепленные угрозой насилия, чтобы превратить общие ресурсы в исключительную собственность и превратить природные богатства, труд и деньги в товары, которые можно накапливать.

Давайте разберемся, что это значит.

Хотя происхождение капитализма оспаривается, мы считаем, что есть основания отнести его к острову Мадейра, в 320 милях от западного побережья Северной Африки. Мадейра была впервые колонизирована португальцами в 1420-х годах. Это был редкий пример по-настоящему необитаемого острова. Португальские колонисты относились к нему как к terra nullius - "чистому листу". Вскоре они начали очищать его от ресурсов, в честь которых он был назван: мадейра по-португальски означает "дерево".

Сначала леса на острове вырубали, чтобы удовлетворить потребность в древесине, которая была практически исчерпана в Португалии и пользовалась большим спросом в судостроении, а также чтобы расчистить землю для разведения крупного рогатого скота и свиней. Другими словами, первые колонисты просто расширяли экономику, с которой они были знакомы. Но через несколько десятилетий они обнаружили более прибыльное применение земли и деревьев Мадейры: производство сахара.

До этого момента экономика, по крайней мере частично, оставалась встроенной в религиозные, этические и общественные структуры. Земля, труд и деньги, как правило, обладали социальными значениями, выходящими за рамки стоимости, которую можно было извлечь из них. Например, в средневековой Европе феодальная экономика - при всей своей деспотичности - была тесно связана как с церковью, так и с кодифицированной социальной системой взаимных обязательств между крупными землевладельцами и их крепостными или вассалами.

На Мадейре, как показал географ Джейсон Мур, сложилась форма экономической организации, которая в некоторых отношениях отличалась от всего, что было до этого. На этом недавно открытом острове три важнейших компонента экономики - земля, труд и деньги - были оторваны от любого более широкого культурного контекста и превращены в товары: продукты, значение которых можно было свести к цифрам в бухгалтерской книге.

На чистый лист земли Мадейры колонисты завезли рабочую силу в виде рабов, сначала с Канарских островов, расположенных в 300 милях к югу, а затем из Африки. Для финансирования своих начинаний колонисты импортировали деньги из Генуи и Фландрии. Каждый из этих компонентов - земля, рабочая сила и деньги - и раньше лишался своего социального значения. Но, вероятно, не все в одном и том же месте и в одно и то же время.

К 1470-м годам этот крошечный остров стал крупнейшим в мире источником сахара. Созданная португальцами полностью товарная система была поразительно продуктивной. Используя рабский труд, освобожденный от всех социальных ограничений, колонисты смогли производить сахар эффективнее, чем кто-либо до них. Но было и еще кое-что новое - удивительная скорость, с которой эта производительность достигла пика, а затем рухнула.