Инквизитор поневоле

К путешествию в весьма недружественный мир они, тем не менее, подготовились, основательно обвешавшись защитными амулетами. Поэтому, когда из портала им навстречу ударил поток неукротимого пламени, архимаг только крякнул от неожиданности, отделавшись слегка подпаленной бородой да парой рассыпавшихся в пыль артефактов, а Дилейни и вовсе практически не пострадал – подготовленный мастер огня может выжить почти в любом пламени, тем более что нынешнее было с хорошей примесью демонической энергии.

– Однако… – задумчиво произнес Кхан, глядя на беснующийся в тисках защитных заклинаний огонь. – Сможешь придержать? – обернулся он к завкафедры демонологии.

Тот в ответ кивнул и, засучив рукава, сплел паутину кокона, не дающего огню распространяться, после чего уже архимаг, скинувший с себя бремя удержания бушующей стихии, что-то зашептал, а затем буквально выстрелил сквозь пламя в портал каким-то сложным заклинанием.

Тонкая ниточка ментальной связи протянулась от него прямиком в мир демонов, позволяя считывать происходящее там. По тому, как опытнейший маг закусил губу, напряженно, до рези в глазах вглядываясь в полыхающий зев, можно было понять, каких усилий ему это стоило.

Наконец он оборвал тренькнувшую струной нить и устало кивнул Дилейни.

– Закрываем.

И когда в заклинательном зале установилась тишина и больше ничего не напоминало о недавнем фонтане огня, Кхан, продолжавший задумчивым взглядом буравить каменный пол, неожиданно спросил:

– Ты ничего странного не почувствовал?

Завкафедры встрепенулся, взглянув на архимага, и буркнул чуть с сомнением:

– Думал, что показалось. Легкий такой, почти незаметный привкус. Сейчас только понял, что он мне напоминает – божественную магию. Ты тоже ее ощутил?

– Более чем, – ответил Кхан. – Не знаю, что конкретно там произошло, но, по всей видимости, мир демонов уничтожен полностью. И в свете этого остаточные следы применения божественной магии кажутся крайне подозрительными. Ты же помнишь, кто у нас ею пользуется?

Дилейни криво ухмыльнулся, озвучивая то, что для магической верхушки империи секретом не являлось:

– Инквизиция?

Красноречивое молчание было ему ответом.

– А ведь они всегда нас ненавидели, – растерянно помотал головой магистр, будучи не в силах принять новую реальность, одновременно ужасаясь произошедшему и не веря, что структура, постоянно всем и каждому заявляющая о том, что стоит на защите империи, могла действительно решиться на подобный шаг. – И нас, и нашу магию. Я как-то раньше не придавал особого значения, что среди них нет ни одного с даром к демонологии. Гордился даже. А ведь это был знак, знак! И как только они смогли? Откуда столько сил взяли?

Хмыкнув, ректор отозвался:

– В порядке бреда можно предположить, что это не они, а кто-то еще откопал одного из старых богов и упросил уничтожить мир демонов, и тот любезно в этом им помог. Но примерно представляя, какими эти боги были, я скорее поверю, что они тут же испепелили бы наглеца, попытавшегося к ним обратиться. Не говоря уж о том, что их существование вообще под вопросом. Последние свидетельства их деятельности датируются десятками тысяч лет. Сейчас божественная магия используется только инквизиторами.

– И что теперь делать?

– Пока – молчать, – жестко ответил Кхан. – Никто, кроме нас двоих, не должен об этом знать. Сначала нужно точно понять, зачем и почему это было сделано.

* * *

Я совершенно не представлял, какая каша заварилась в мире после нашего похода по подземельям, и поэтому спал почти спокойно. Икалось только иногда, но скорее от начальственного нагоняя за то, что забросил свою основную задачу по охмурению султанской подданной.

Вот из-за этого, на следующий же день, дождавшись темноты, я, чувствуя себя донельзя глупо, с тихими проклятиями и забирался, проламывая ветки собственным телом, в кусты подле женского общежития. Торчать, несмотря на вечернюю пору, на открытом пространстве было глупо, поэтому я решил замаскироваться старым, еще из дворового детства способом, чтобы там, в кустах, спокойно придумать, как и где подловить чертовку. Окно ее я вычислил давно, соотнеся с внутренним расположением комнат, и теперь сквозь листву периодически за ним поглядывал.

Чего я там ждал – сам не знаю, но сидеть без дела не мог, поскольку кольцо тут же начинало взбадривать меня легкими электрическими уколами доморощенной совести.

Кусты были хорошими, мощными, с густой листвой, скрывающей меня от посторонних глаз настолько прекрасно, что один раз даже пришлось шугануть студенческую парочку, решившую использовать их для своих любовных утех, страшным шепотом произнеся: «Занято!»

На беду, парочка была с факультета жизни и смогла определить, что я тут один, после чего парень, помявшись чутка, все же поинтересовался:

– А ты там, собственно, что делаешь?

– Дрочу, не видишь, что ли? – буркнул я, не найдя с ходу, что ему ответить. Ну не про слежку же за иностранной студенткой рассказывать?

– Понятно, – слегка ошарашенно протянул мой собеседник и потянул-таки подругу, застывшую с не менее ошарашенным видом, прочь.