In the Deep

– Она сама… Сама… Синдзи дернулся, пытаясь высвободиться, и мне пришлось его усадить.

– Что происходит?

– Ибуки проводит опыты над Рей, – зло сказал Синдзи, безбожно сипя и пропуская часть звуков: видимо, я перестаралась с горлом.

– Неправда! – Майя аж вскочила. – Рей сама попросила, чтобы…

– Чтобы ты ее убила?! – рявкнул Синдзи.

– Нет! Я смотрела на этот цирк, и, видимо, только мне казалось, что спор на пустом месте.

– А почему бы не спросить саму Аянами?

– Нет, – быстро сказала Майя. – Нельзя!

– Верни ее!

– ОБА, БЛЯДЬ, ЗАТКНУЛИСЬ!! Синдзи инстинктивно втянул голову в плечи, Майю, кажется, отбросило слегка назад, но мне было глубоко насрать. Это наконец вырвалось наружу мое настроение. Попутно оно слегка повредило мне голосовые связки.

– Ты, – произнесла я, морщась от боли в сорванном горле, и указала на Майю. – Быстро объясняешь, что происходит. Ты, соответственно, не рыпаешься.

– Но Рей… Я ухватила Синдзи за ухо и вздернула его, указывая свободной рукой на едва заметный кардиомонитор:

– Вот это видел? Она пока жива. Синдзи всхрапнул и напрягся:

– Ей же нельзя греться!

– А вот это нам сейчас расскажут, – сказала я, настойчиво глядя в глаза Майе. /"//И только попробуй соврать, сука, –////я взамен пистолета дам//идиоту квантовый нож. Так //будет //больнее"/.

– Она… Ну, Рей попросила сделать так, чтобы ее температура была выше.

– Н-насколько выше? – быстро спросил Синдзи. Ибуки помолчала, и, похоже, только для обормота ответ был неочевиден.

– До двадцати градусов. Желательно – до нормальной температуры тела. Синдзи сложно выругался – я от него такого еще не слышала.

Сидящий на полу капитан прямо-таки излучал ненависть и непонимание.

– Что ты вообще знаешь о холоде Аянами? – неожиданно резко спросила Майя. Я поморщилась: это был неудачный момент, чтобы внезапно прийти в себя. Да и тон что-то не по делу.

– Ты будешь рассказывать или выделываться? Доктор Ибуки невпопад кивнула, и тут раздалось почти одновременно два звука: один из рубки, другой из кардиомонитора Рей. И если первый вполне оптимистично свиристел о выходе на заданные координаты, то второй – о том, что «мы ее теряем». Разорваться, что ли? Синдзи прыгнул было к Рей, но его опередила Майя. Она принялась срывать с девушки провода, оплетавшие светящегося гвардейца, хотя выглядело это премерзко: будто выдергивала из безвольного тела вымотанные жилы. Сходство усиливалось тем, что Аянами вздрагивала при каждом рывке. Меркло сияние, оглушительно ныла прямая линия – столько тысяч лет прошло, а прямая линия все провожает на тот свет людей – что юберменшей, что унтерменшей. С ума сойти, думала я. Что ж там качает это умирающее сердце?

Сыпучие кристаллы льда? /"Бип, –/ сказал кардиомонитор. /– Бип. Бип. Бип"/. Рука Синдзи, которую я, оказывается, намертво сжала, безвольно обмякла. Словом, в этом мире опять на одну Аянами стало больше.

– Рей. Девушка открыла глаза, глядя на стоящего над ней Синдзи. Ее лицо неуловимо изменилось, и я увидела улыбку. Милое зрелище – улыбающееся оружие. Милое – и жалкое. Рей посмотрела на датчики над своей головой, и улыбка пропала.

Вряд ли ее волновал пульс, а вот на термомониторе обнаружился круглый ноль. Потом цифра моргнула и сменилась – на «-1».

– Жаль, – сказала последняя из Аянами и отвернулась к стене блока. /"Минус два… Минус пять»,/ – отозвался термометр.

– Рей, идем, – сказал Синдзи и, протянув руки, поднял ее с ложемента. – Идем. Честно сказать, я не запомнила, о чем думала, пока странная пара не поравнялась со мной. На какое-то мгновение Аянами, прильнувшая к руке Синдзи, встретилась взглядом со мной, и я увидела на бледном лице секундное выражение, которое поняла только несколько секунд спустя. Триумф. Чистый, тихий, неподдельный и умиротворенный.

– Охренеть, – произнесла я вслух, глядя на закрывшуюся дверь. – Да она совсем ребенок!

– Ну, ребенок – не ребенок, но тебя она сделала. Я повернулась к не в меру наблюдательной докторше.

– Это еще почему?

– Ну… Он вышел с ней на руках, не с тобой.

– Ой, слушай, иди вон, а?! Майя вздохнула и подошла к рабочему столу. Щелкнул ящик, и на столешнице появились два тонких высоких стакана и бутылка с невинного вида розоватой гадостью.

– Мы там вообще-то на позицию выходим, – сказала я, тыча большим пальцем себе за спину. – Так что пьянствуй в одиночестве.

– Хм. Ну, ты же не Синдзи. Может, тебе будет интересно насчет Аянами? Я мысленно сопоставила рубку и пьянку и подхватила оба стакана:

– Пошли.

– Куда?

– Совмещать. Майя задумалась, а потом восхищенно заулыбалась:

– На вахте пить?