Император-гоблин

– Да, – пробормотал он. – Да, мы хотели бы прийти. Дач’осмин Кередин, извините нас. Мы должны…

– Но куда вы идете? – удивилась она. – Кто такая осмеррем Даниваран?

– Она присматривала за нами во время похорон нашей матушки и была очень добра к нам. Единственная во всем дворце. Недавно с ней случился удар, и она была… конечно, этого следовало ожидать, но…

– Тогда вы должны идти, – сказала дач’осмин Кередин. – Забудьте о нас, ваша светлость. Без сомнения, мы с вами еще не раз увидимся.

Она улыбнулась странной улыбкой, благодаря которой ее лицо вдруг стало живым, а не кукольным, сделала реверанс и спустилась в зал.

Майя не смотрел ей вслед.

– Нам нужно что-то сказать? – обратился он к секретарю и махнул рукой в сторону танцующих. – Они?..

– Не беспокойтесь, ваша светлость. Мы переговорили с лордом Беренаром, с сенешалем Великого Авара и некоторыми другими лицами. В ваше отсутствие все будет идти в соответствии с заведенным порядком.

– Благодарим вас, – с чувством сказал Майя и направился к выходу из тронного зала в сопровождении Ксевета и своих ноэчарей. Он не удивился, заметив, что Ксевет знает дорогу в комнаты семьи Данивада, хотя, наверное, ему следовало бы удивиться. Но Ксевет знал все, и Майя возблагодарил небеса за то, что они послали ему такого секретаря.

Осмин Данивин встретила их в дверях. Видно было, что она плакала, но даже в горе она держалась с достоинством.

– Ваша светлость, благодарим вас за то, что вы пришли, – сказала она, приветствуя императора. – Мы не просим вас остаться надолго, но матушка недавно пришла в сознание, и мы знаем, что…

Она прикусила губу и заставила себя сдержать слезы.

– Мы знаем, что ее очень обрадовал ваш визит, и мы подумали…

– Осмин Данивин, – сказал он, намеренно перебив ее, потому что ей трудно говорить. – Визит не составит нам ни малейшего труда, и если мы можем отплатить добротой за доброту, мы с радостью сделаем это.

– Спасибо, ваша светлость, – ответила женщина и повела его в спальню матери.

Здесь ничего не изменилось со дня его предыдущего визита – разве что в комнате было немного теплее. У Майи стало легче на душе. Женщина, лежавшая в кровати, показалась ему совсем маленькой и хрупкой. Она словно тонула в своих одеждах. Глаза ее были открыты, и, приблизившись к кровати, он понял, что она его видит.

– Вашшш… – просипела она. «Ваша светлость».

– Здравствуйте, осмеррем Даниваран, – заговорил он и улыбнулся. – Я пришел…

Она с трудом втянула воздух в легкие.

– Проститься?

– Да, – сказал он. Как и говорила осмин Данивин, больная понимала, что происходит. Она знала, что умирает. – Я хотел прийти.

Услышав это, она улыбнулась, той же кривой улыбкой, что и в прошлый раз.

– Хоррр…

«Хороший мальчик», – так она его называла.

Он осторожно взял ее за руку и подумал, что сейчас ничего не нужно говорить. Он вспомнил смерть матери: в последние два-три дня она не хотела разговаривать. Ей хотелось только смотреть на него, прикасаться к нему. Знать, что он рядом. Ему показалось, что осмеррем Даниваран стало легче, когда она поняла, что он не собирается принуждать ее говорить или слушать. Он держал ее за руку и думал о том, как добра она была к нему, восьмилетнему мальчику, вспомнил о Таре Келехаре, который так искренне молился о сострадании к усопшим. И когда он заметил, что женщина засыпает, он наклонился и поцеловал ее в лоб.

На мгновение она сжала его пальцы.

– Хороший, – прошептала она. – Хороший имперррр…

Майя не знал, что она хотела сказать: «будьте хорошим императором», или «вы хороший император», но ответить на это можно было только одно.

– Спасибо, осмеррем Даниваран. Спасибо вам за все.

Она снова улыбнулась и выпустила его руку. Он отошел, и дочь заняла свое место у постели умирающей.

– Благодарим вас, – прошептала осмин Данивин.

Он кивнул ей, повернулся и быстро вышел из комнаты, чувствуя, что слезы застилают ему глаза.

– Желаете вернуться в Унтэйлейан, ваша светлость? – спросил Бешелар, когда они вышли в коридор.

– А это обязательно? – устало спросил Майя, проводя рукой по лицу.

– Через некоторое время, – твердо сказал Ксевет. – Танцы будут продолжаться еще несколько часов. Возвращайтесь в Алкетмерет, ваша светлость, и успокойтесь. Спешить некуда.

Проснувшись наутро, Майя не мог вспомнить, как он попал из Черепаховой Комнаты, где собирался посидеть полчаса, в свою спальню. И не мог представить себе, как Ксевет уговорил его уйти. Но, наверное, это было к лучшему.

В столовой Майю ждало письмо с траурной каймой; госпожа Даниваран скончалась ночью, меньше чем через полчаса после его ухода.

И Майя понимал, что никто не поймет императора, если он наденет траур и будет оплакивать ее кончину.

Глава 30 Девятнадцатый день рождения Эдрехасивара VII и новогодний бал

В день, когда Майе исполнилось девятнадцать лет, его еще до рассвета разбудил ветер, свистевший над крышами императорского дворца.