Имитатор

— Что смогу — сделаю. Как будет что — сам тебя найду. Ты сюда больше не приходи. Не отсвечивай, короче. Есть у меня ребятки, что квартирными вопросами занимаются. Поспрошаю у них, фотокарточки твои им покажу. Немчуру эту сыщем, коль явится! Я ж их, скотов… Эх, ладно, дядя Тоша.

— Игорёк хлопнул Антона по плечу, и на его лице появилась улыбка с прищуром. — Бывай, короче. Если уж я его не найду…

Антон вздрогнул.

— Что тогда?

Игорёк рассмеялся и двинулся в сторону торговых рядов.

— Значит, нет его в Куйбышеве — вот что! Не добрался, значит.

Глава третья, в которой Стёпа Кравец просит одол- женияу фармазонщика, форточника и карманницы

Когда Степан Маркович открыл дверь, над головой у него звякнул колокольчик. Мужчина спустился в подвал и оказался в тесной, но довольно уютной комнатке с массивным столом, стоявшим в дальнем углу, парой резных табуретов (вне всякого сомнения — раритетных) и каким-то блёклым пейзажем в золочёной рамке. Рядом с пейзажем на стене висели массивные часы из морёного дуба с маятником и маленькими гирьками. На столе лежали потемневшая от времени трубка, шкатулка с бижутерией и щипчики из нержавеющей стали. Хозяин квартирки Исай Михайлович Фридман — морщинистый старик с красноватыми глазищами и узким, покрытым щетиной подбородком — сидел за столом и листал какую-то толстую книгу с пожелтевшими страницами. Свои очки с круглыми линзами он держал в руке и смотрел сквозь них, точно через лупу. Увидев вошедшего оперативника, старик подскочил и одарил гостя довольно пылкой тирадой:

— Стёпочка! Степан Маркович! Здравствуйте, милейший, какими-таки это судьбами… вы, да в нашем захолустье? Как поживает ваша супруга, дражайшая Роза Яковлевна? Надеюсь, здорова. Проходите, проходите, любезный!

Старик вышел из-за стола, пожал протянутую ладонь обеими руками и пригласил гостя к столу. Кравец сдержал улыбку и присел на один из табуретов.

— Чрезвычайно рад нашей встрече, ну очень!.. Очень рад, — продолжал сыпать любезностями хозяин.

— Рад, как раввин свиному окороку? — сказал Кравец с ухмылкой. — Нормально поживает Роза Яковлевна, и не говори, что у тебя для такого случая как раз припасены прекрасные золотые сёрёжки, или цепочка, или… что ты там в прошлый раз пытался мне всучить, и почти задаром!

— Стёпочка, я вас умоляю! Не расстраивайте мне нервы, иначе проклятущий инфаркт снова нагрянет в гости к бедному Фридману! Вы же не можете отрицать, шо я вас так сильно уважаю, так уважаю… как любой еврей уважает деньги! Уважаю как своего старого друга, благодетеля и просто милейшего человека! А как ваши детки — надеюсь, здоровы? Эх, детки наши, детки…

Кравец нахмурился.

— Детки мои сейчас страну защищают, причём оба. А вот твой сынок, я слышал, снова фармазонит[2] на Челышовской. Видели его там наши, и не спорь! С поличным его пока не взяли, но всему своё время. С сынком твоим Лёвушкой ежели встретимся, у нас разговор короткий будет.

— Да что ты? Что ты, Стёпочка, такое говоришь? — замахал руками Фридман.

— А то и говорю: коль ты за старое опять взялся, то не взыщи — больше тебя покрывать не стану. А уж тем бо- лее сынка твоего, особенно если узнаю, что он с бандой Кастета связан.

Фридман едва не выронил трубку изо рта, глаза его заслезились.

— Да полно, Степан Маркович! Я же Лёвчику своему строго-настрого наказывал к воровским делам не касаться! Да чтоб я его позабыл, как я вас помню! Не может мой Лёвчик с кастетовскими путаться. О себе я уж и вовсе молчу. Не берусь более за старое. Весь товар мой чистый. Мамой клянусь!

Кравец встал и взял лежавшую перед стариком книгу.

— Ну и что тут у тебя? Ух ты, какие строчки меленькие! Пишешь всё да пишешь.

— Так кредиторы всё это, Степан Маркович! Ежели их в книгу не заносить, так и не упомнишь о них. А стекляшки я больше за брюлики не выдаю. Тут у меня всё честь по чести.

Кравец захлопнул книгу и склонился над столом.

— Ладно, поверю тебе на слово. Пока тебя за руку не ловил — так торгуй своим добром, чёрт с тобой! Вот только детишек наших с тобой в один рядок не ставь! Мои сыновья сейчас на передовой, и мне об этом вспоминать не хочется. Непросто им сейчас, так что давай поменьше пустой болтовни и перейдём к делу.

Фридман прикрыл ладошкой рот, потом вернулся за стол и принялся раскуривать трубку.

— Что ж, Степан Маркович, то, что вы человек деловой, я знаю на полном серьёзе. Раз уж вы не желаете про деток и не хотите приобрести подарочек для Розы Яковлевны, давайте обсудим вашу проблему. — Фридман усмехнулся, выпуская тонкую струйку дыма. — Ведь как у нас говорят? Если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, это расходы.

Степан Маркович сунул руку за пазуху и извлёк оттуда несколько фотографий.

— Вот, смотри и запоминай. Этого типа нужно найти во что бы то ни стало. Так что привлекай всех своих; фотокарточки я тебе оставлю. Его комендатурские и энкавэдэшники уже ищут… ну, и мы теперь тоже.

Фридман взял одну из фотографий, поднёс к носу свои очки и несколько минут разглядывал лицо на фото.