Имя ей Хель

– Ты же сказал, что одет, – буркнула я, делая вид, что очень заинтересована разглядыванием широкой кровати в противоположном конце шатра, но, поняв, что это может выглядеть двусмысленно, быстро перевела взгляд на безопасный и совершенно скучный сундук.

– Я не говорил, что одет. Я сказал, что переживать об этом не стоит, – в голосе Хоука я отчётливо слышала звонкие смешинки. Зашелестела, закрываясь, книга, скрипнуло кресло, на сундуке были нарисованы совершенно безобразные драконы с глазами-янтарями. Зашуршала ткань, и я покосилась в ту сторону. Хоук снял со спинки кресла рубашку и натянул на себя, не сводя с меня изучающего взгляда. – Не думал, что суровую Хель так легко смутить.

– Не думала, что Верховного Короля фейри интересуют такие легкомысленные забавы, – передразнила я, достала из сумки бутыль с водой и поставила на сундук.

Хоук рассмеялся и направился ко мне. В голове промелькнула мысль о том, что шатёр слишком просторный, потому что расстояние, которое нас разделяло, на мгновение показалось мне невыносимо большим. Тень тянулась к своему Королю, стремилась занять законное место – так я себе говорила, глядя, как он приближается. Непозволительно медленно. Я качнулась было ему навстречу, но силой удержала себя, не разрешая одураченному волшебной связью телу бежать впереди головы. Надо развернуться и выйти. Я сделала то, зачем пришла, – отдала воду. Мне нет нужды оставаться тут даже мгновением дольше… Мне…

Я вздрогнула, когда Хоук прошёл мимо и взял с сундука бутыль. Потряс и прищурился, пытаясь разглядеть содержимое.

– Всего один глоток. Очень надеюсь, что этого хватит, – пробормотал он, а я шумно выдохнула, поняв, что всё это время не дышала. Хоук бросил на меня внимательный взгляд. – Всё в порядке?

– Более чем, – соврала я и потёрла лоб, собираясь с мыслями. – Не знаешь, вода в озере очень холодная? Хочу ополоснуться с дороги.

– Терпимая. – Хоук спрятал бутыль в сундук. – Только…

– Отлично, я мигом.

Я не дослушала и с каменным лицом выскочила из шатра.

Хоук соврал. Вода была ледяная. У меня свело стопы, едва я ступила на каменистое дно. Стиснув зубы, упала в воду, окунувшись с головой, и сделала несколько уверенных гребков, чтобы поскорее согреться. В прозрачной воде мелькали мелкие рыбёшки, среди камней шевелились крабы, недовольные вторжением.

Ран выдала мне мыло и свежее бельё. Дрожа как осиновый лист, я быстро намылилась. Завидуя Море, которая, в отличие от меня, хоть и была покрыта дорожной пылью, не воняла как дикое животное, она вообще не источала никакого запаха. Хотя, если подумать, за время, проведённое вместе, Мора лишь дважды отлучалась по нужде. Проклятые фейри. Я завистливо щёлкнула зубами и присела, смывая с себя мыло.

Пену подхватили слабые волны и понесли прочь. Последний солнечный луч сверкнул за горной грядой, вспорол небо и исчез. На долину пролились сизые сумерки, а с гор стал спускаться густой сиреневый туман. Он быстро окутал все вокруг, и мне показалось, что в нём заблестели звёзды. Но даже если туман и не был волшебным, оставаться в темноте посреди озера было глупо, поэтому я заторопилась на берег.

Выскочила на сушу, покрываясь мурашками и ойкая от того, что мелкие камешки впивались в стопы, подхватила исподнее и быстро натянула на влажную кожу. Потянулась к рубахе, но так и не подобрала её с земли. Я замерла, уставившись на сияющее копыто. К моим ногам упало несколько белоснежных лепестков. Боясь пошевелиться, я подняла взгляд.

Прямо напротив меня стоял высокий олень с цветами на ветвистых рогах.

Он будто был соткан из самого тумана. Сиял и переливался, совсем не похожий на те белые тени мёртвых оленей, которые я видела на берегу озера Жизни.

Послышался плеск воды. Это олениха опустила морду в озеро, чтобы напиться. Из тумана медленно появлялись всё новые и новые олени. Беглым взглядом я насчитала десяток.

Первый олень продолжал на меня смотреть, будто не мог решить, являюсь ли я угрозой для его стада. В том, что именно он вожак, я отчего-то не сомневалась. Я смотрела на него и тоже пыталась понять, что делать.

Из-за того, что замерла посреди движения, поясницу быстро заломило, и я начала медленно подниматься. Олень посмотрел на рубаху в моих руках, нервно выдохнул и отшатнулся.

Поняла. Спокойно. Я выпустила рубаху, оставляя её на земле, а сама распрямилась, стараясь не глядеть оленю в глаза. Проклятье, как же холодно! Не могли, что ли, они подождать, пока я оденусь?

Олень наклонил голову набок, и я удивилась, как такие массивные рога не перевесили и не сломали ему шею. Боковым зрением я пыталась отыскать Хоука или кого-то из стражи, но туман разлился так густо, что я не видела даже елей, которые росли на берегу. Вернулась взглядом к цветам на рогах. Они напоминали розы, но были меньше и пушистее и казались живыми. Лепестки шевелились, словно дышали, и каждый «вдох» обнажал золотую, налитую магией сердцевину.