Иллюзионист. Иногда искусство заставляет идти на преступление, а иногда преступление – это искусство…

– Хуже. Токсин, получить который можно из красивого и невероятно ядовитого цветка, он же аконитин. Даже после непродолжительного контакта с кожей у человека начинают проявляться опасные симптомы: онемение и слабость конечностей, одышка, паралич сердца и остановка дыхания. Обычно летальный исход наступает только при приеме препарата внутрь, но для пожилого человека со слабым сердцем это как подброшенная монетка. И вы решились ее подбросить, Нико. Во время допроса ваша жена упомянула, что вы обожаете удивлять родню необычными букетами из своего ботанического сада, и я навел справки, что там выращивают. Вам лишь нужно было уговорить вашего сотрудника изготовить вытяжку. Именно ее мы и обнаружили на шее домработницы и на руках садовника.

– Жаль, что пока колье не найдется, все это пустая трата нашего времени и нервов.

– К слову, об этом. Разве я не сказал? Садовник обвиняется в попытке кражи. Этой ночью, когда он выходил из спальни, что-то спугнуло его. Полагаю, это были вы, Николай, когда поднимались в комнату матери, чтобы стереть следы аконита с колье. Ваш садовник был вынужден свернуть по винтовой лестнице в кабинет, где, боясь быть пойманным, стал в панике избавляться от улики. Бриллианты все еще здесь, в этой самой комнате.

– И зачем, по-вашему, мне все это понадобилось? – рассмеялся Нико.

– Вы так самоуверенны только потому, что успели обыскать кабинет? Но увы, вы не заметили того, что вижу я. У вас рыбы сдохли, – сообщил следователь.

Внимание всех присутствующих тут же переключилось на широкий аквариум из зеленоватого стекла, в котором плавало несколько раздувшихся рыб желтоватым пузом кверху.

– Еще вчера, когда я был здесь, эти ребята чувствовали себя прекрасно. Одна могла умереть – это естественно. Две – совпадение, а вот чтобы шесть сразу – для этого должна быть серьезная причина, – Гордеев запустил руку в аквариум, достав оттуда самую толстую мертвую рыбу. – Олег, будьте добры, наверняка в столе есть ножик для конвертов.

Муж Натальи озадаченно выдвинул ящик и протянул следователю канцелярский нож. Лезвие увязло в скользком блестящем брюхе. Гордеев вспорол его сверху вниз, продемонстрировав внутренности. На его ладони среди слизи и кишок оказались два прозрачных голубоватых камня. – Полагаю, он случайно порвал колье, когда пытался избавиться от улики, а рыбы поспешили заглотить пропитанные ядом бриллианты. Это и есть они – голубые глаза. Символично, не правда ли?

– Почему… – увидев камни, Наталья встала над братом, ее плечи дрожали, она готова была ударить его. Николай не двинулся с места. – Почему, Нико?

– Из всех присутствующих здесь, – продолжил Гордеев, – только у одного человека был мотив. И дело вовсе не в наследстве, а в брачном контракте. Меня заинтересовали слова той гадалки. Я подумал, с чего бы Розе Михайловне, двадцать с лишним лет не нянчившей внуков, приснился кошмар про младенца? К слову, это вторая новость, хорошая. Наталья, у вас есть еще один племянник, и в январе ему исполнится год. Роза вынуждала вашего брата признать внебрачного ребенка и принять его в семью. А это означало потерять состояние, репутацию и рекламные контракты, которыми так щедро снабжала его заботливая супруга.

В кабинет вошли трое полицейских. Ровно в девять часов, как и просил следователь. Наталья рыдала, едва держась за спинку стула. Олег пытался ее утешить. Ангелина вопила со вспученными на шее венами и кидалась на мужа, их сын безуспешно пытался ее остановить. Николай не сопротивлялся. Бледный, он смотрел на бриллианты в рыбьей требухе, и молчал, пока на запястьях защелкивались наручники.

Гордеев вышел на крыльцо, щелкнув затвором зажигалки и с наслаждением затянувшись. Вскоре, напоив жену успокоительным, к нему присоединился Олег. Они пускали дым, молча глядя, как сотрудник полиции наклонил Нико голову, чтобы усадить в машину, и захлопнул дверь.

– Самоубийство вашей тещи вы расследовали так же успешно? – задумчиво спросил Олег, наблюдая, как полицейские машины исчезают в утреннем тумане.

– Не знаю, – пожал плечами Гордеев, – я никогда не был женат.

Семь персонажей одной картины Вера Прокопчук

#это_их_последняя_картина

#четыре_жертвы_и_одна_пропавшая_без_вести

#кто_будет_следующим?

– Даже не знаю, с чего начать, – так молвил молодой человек, чьи декоративно растрепанная шевелюра и бархатный сюртук явно обозначали представителя богемы. – Позвольте представиться – художник Иван Кузмин. Боюсь, что все, мною рассказанное, покажется вам сущим вздором, но… – он оборвал фразу и виновато глянул в глаза собеседнику.

– Давайте по порядку, – устало отвечал ему следователь Аристарх Модестович Полежаев. – Вас обокрали, вам угрожают, что произошло?